— Полная дезориентация в пространстве на сутки.
— Что ж, это не страшно, — откликнулся он и посоветовал: — Просто постарайтесь не задумываться о положении людей и предметов в пространстве, и вам сразу станет легче.
Она очень сомневалась, что сможет об этом не задумываться, но всё же кивнула и решилась открыть глаза.
Сперва она постоянно сбивалась — мечущиеся в голове мысли паниковали, лишившись привычных ориентиров, — но, в конце концов, она обнаружила, что, если смотреть прямо на него и не задумываться о том, где он, — голова, действительно, перестаёт кружиться.
— Прекрасно, — отметил он её успехи в борьбе с откатом. — А теперь попробуйте встать.
Порадовавшись, что откат никак не повлиял на её отношения с ногами, она уверенно встала и улыбнулась. Да, пожалуй, забыть о том, как ходить, было бы страшнее!
— Задача простая, — отметил Леон, — вы просто смотрите на мою спину и идёте за ней, не задумываясь. Повторяйте в голове какой-то учебный материал, который знаете наизусть и который никак не связан с вашим откатом, — посоветовал он и развернулся.
Илия поскорее упёрлась взглядом в его спину — потому что в момент его разворота подумала о том, куда он теперь повернулся, и голову снова стрельнуло болью, а всё вокруг начало дрожать и вертеться.
Решив последовать умному совету, она быстро вызывала в памяти классификацию карт — учила недавно к зачёту — и принялась по памяти отвечать билет, старательно вглядываясь в спину Леона и идя следом за этой спиной. Удавалось ей это не очень хорошо — стоило отвлечься и хотя бы начать задумываться о том, куда они идут, или о том, где они находятся, или о том, что нужно идти за ним, пока он идёт впереди, — мысли тут же начинали путаться, пространство вращалось перед глазами и сохранять направление становилось предельно сложно. Поэтому Илия старательно ушла в подробное описание тех карт, которые помнила, настроившись тем на то, чтобы следовать за ним чисто машинально. Это, в самом деле, помогало.
— Лестница, — вдруг сообщил он и добавил: — Перила под той рукой, которой вы пишете.
Илия чуть не рассмеялась, осознав, что опросник начал помогать уже сейчас — но, к несчастью, вспомнила о понятиях «право-лево», и это снова вызвало головную боль и очередной приступ дезориентации.
«Рука, которой пишу!» — напомнила она себе и благополучно нащупала перила.
Наконец, они достигли какой-то точки и остановились — Илия даже не заметила, потому что снова успешно ушла в мысленный рассказ о картах и отдалась на волю машинальных движений.
— Рийар, у девушки откат на пространственную дезориентацию, — вывел её из этих мыслей голос Леона. — Проводи по адресу.
Вернувшись в реальность и попытавшись понять, где она находится, она снова столкнулась с последствиями отката — перед глазами всё закрутилось, её замутило и она совсем запаниковала и даже взмахнула руками, потому что ей показалось, что она теряет равновесие, а верх перепутался с низом.
— Глаза закрой! — совсем невежливо рявкнул на неё Рийар, и она, к счастью, тут же подчинилась, и ей сразу полегчало.
С закрытыми глазами голова тут же перестала кружиться. Стало почти спокойно.
«Может, в самом деле, это не моё?» — с тоской подумала Илия, напуганная всем тем, что теперь переживала. Как вообще с такими откатами жить? И часто они у поисковиков случаются? Час работаешь — сутки под откатом сидишь? А жить когда?
— Успокойся, ничего фатального, — раздался рядом голос Рийара.
«Не думать о том, с какой он стороны» — напомнила она себе, но справиться с попыткой определить его местоположение относительно неё не смогла и попала в новый водоворот головокружения.
— Глаза не открывай и придумай отвлечённую тему для разговора, — велел, меж тем, Рийар, беря её под руку.
Она даже не смогла понять, под правую или под левую, и задрожала от напряжения и паники.
— Как тебе мозаика на нашем фасаде? — неожиданно ворвался в её мысли его вопрос, отвлекая её от попыток сориентироваться и прогоняя головную боль, потому что она начала вспоминать подробности мозаики.
Он, кажется, уже куда-то вёл её, но она старательно сосредоточилась на попытках восстановить в своей памяти детали мозаики.
— Очень гармоничное сочетание красок, — наконец, сказала она.
— Мне особенно нравится бледно-салатовый с бежевым и золотыми акцентами, — мгновенно подхватил тему Рийар.
— Естественно и в то же время благородно, — согласилась Илия, решаясь всё же открыть глаза и посмотреть на него.
— Зря, — прокомментировал он её решение и посоветовал: — Лучше закрой, легче будет. Я доведу.
Она несколько секунд пыталась упрямо смотреть на него, а потом невольно задумалась о том, справа он или слева от неё, и с лёгким разочарованным вздохом глаза закрыла. Его забота, впрочем, была ей крайне приятна.
Идти наощупь, конечно, было ужасно неудобно, но всё же более предпочтительно, чем пытаться сохранить ясность мысли, когда перед глазами всё плывёт и скачет.
— Ты просто впервые с этим столкнулась, — заговорил Рийар. — На самом деле, не такой уж страшный откат, с ним даже можно научиться передвигаться самостоятельно. Тут, главное, не задумываться о том, из-за чего начинает кружиться голова. Это сложно с непривычки, — она поймала себя на том, что вслушиваться в его голос довольно интересно, у него был выразительный низкий тембр, ласкающий слух, — потому что мы привыкаем жить в определённой системе координат и ориентироваться на эти координаты. Но вполне можно обойтись и без них. Рекомендую потренироваться, например, в том, чтобы передвигаться с закрытыми глазами — если научишься, такие откаты почти перестанут быть страшны.
Он говорил весьма уверенно, как человек, который хорошо разбирается в вопросе, поэтому она переспросила:
— Часто ловил такие?
Рийар рассмеялся, и она почувствовала, как дёрнулась та рука, которой он её вёл.
— И такие, и пострашнее! — наконец, весело согласился он и повторил: — Этот совсем не страшный, просто непривычно в первые разы.
— Но ты ведь не маг-поисковик? — невольно удивилась Илия, не понимая, с чего бы он умудрился ловить откаты такого рода. Она даже на миг приоткрыла глаза и, сопротивляясь боли и головокружению, нашла его воротник: пятиконечная фиолетовая звезда командира боевого отряда, никаких магических золотых звёзд!
Глаза пришлось спешно прикрыть: попытка поиска золотистой отметки колола голову болью.
— Я тоже работаю в управлении, — небрежно пояснил Рийар. — В группе боевиков. Но иногда помогаю и с расследованиями.
Илия вспомнила утреннее зрелище и не удержалась от комплимента:
— Ты так мастерски фехтуешь!
Ей определённо послышалась в его голосе улыбка, и она даже чуть не открыла глаза — но побоялась — когда он ответил:
— Мне это очень нравится, да.
— А я немного занимаюсь рукопашным боем! — чуточку хвастливо поведала она, надеясь его впечатлить.
По совести сказать, занималась она им действительно совсем немного, и особых успехов не достигла. Ей скорее хотелось добавить это к списку своих достижений, и она заставила себя несколько месяцев проходить на занятия, чтобы потом иметь возможность хвастать этим.
Её расчёт полностью оправдался. С большим одобрением в голосе он отметил:
— Да ты полна сюрпризов!
Она польщённо улыбнулась и даже открыла глаза — чтобы стрельнуть в него лукавым весёлым взглядом — но, впрочем, тут же закрыла их обратно, потому что здания, мимо которых они проходили, были ей, определённо, знакомы, и у неё ужасно закружилась голова в попытках вспомнить, что это и где оно находится.
— Ты, случайно, не даёшь частных уроков? — забросила пробный шар она, поскольку он весьма ей понравился, а его мастерство произвело на неё самое яркое впечатление. К тому же, её манила в нём та простота и обыденность, с которой он обращался с магией — возможно, она тоже могла бы научиться так?
В голове её тут же нарисовались сладкие мечты, в которых она небрежно колдует по десять раз на дню, а время от времени шокирует окружающих своим мастерским владением клинком. Она подумала, что умение фехтовать, определённо, компенсирует то впечатление, которое производят на всех её розовые волосы — и никто не посмеет больше над ней смеяться, если будет знать её как прекрасную мечницу.