Гномы организовали сеть банков, и в нашем городе вывеска гласила «Гномий банк и К». И выходило, что этот народ переплюнул людей в финансовом направлении. Кстати, мне приходится тоже пользоваться их услугами: надежно и проценты хорошие.
Пыталась искала литературу о расах, по географии, но ничего существенного не нашла. Выходило, что и книгопечатывание в этом месте плохо развивается. Возможно, в столице или у Дайвов более прогрессивно это направление и существует доступ к любой информации.
Так что мои знания пополнялись только слухами, которыми, как говорят, «земля полнится».
В городе выделялось ещё одно здание — особняк с высоким кованым забором, который сразу бросался в глаза. Это был дом мэра.
У фертов были поскромнее здания, но с балкончиками, колоннами, буйной зеленью. Они вызывали эстетический трепет от красоты. Вымощенные камнем дорожки и мостовая. Даже был небольшой парк с фонтаном. Не зря «ел свой хлеб» мэр — «свой» город он держал в отличном состоянии.
Правда, красота распространялось на состоятельные районы, а наши территории расположились на задворках от роскоши, будто мы жили особняком и к городу никакого отношения не имели.
3
Поднялась наверх и раздала приказания работникам, а сама поспешила в комнату к матери. Последнее время частенько проводила время около неё, брала безжизненную руку, которую согревала теплом своих рук.
Эта женщина — единственная, кто остался в этом мире. И периодически всплывали мысли о пугающем одиночестве. Ведь этот момент возможен в любое время, и тогда я останусь одна.
Мама словно якорь на этой земле, который не давал мне скатиться в отчаяние всё это время.
Седые волосы разметались по подушке, а в молодости она гордилась светлыми локонами. Бледное лицо с синяками под глазами и обескровленные белые губы сливались с белым цветом наволочки, а сорочка постепенно намокала от холодного пота.
Сиделка поднялась, как только увидела меня.
— Хозяйка. Она мало поела. Совсем отказывается, — доложила мне.
— Отдыхай пока. Я посижу. — И отпустила её.
В комнате было уютно. Около маминой кровати стоял стульчик с короткими ножками, чтобы мне сильно не наклоняться над постелью и удобно сидеть длительное время. На столе живые цветы в вазе, которые привносили оживление в обстановку.
Окно в тёплое время было всегда открыто, что позволяло воздуху проветривать помещение, которое от запаха лекарства стал напоминать больницу.
Я поправила подушку и присела на удобный стульчик и расположилась в нём. Трость поставила рядом с собой и взяла маму за ледяную руку.
Только ради неё я жила и работала, и развивала бизнес. После смерти деда на детские плечи легло, помимо хозяйства, и больная мать, болезнь которой требовали заботы и денег.
Как же было тяжело от неотложных проблем. Никто не знает, сколько выплакала слёз за то время подушке — подружке, а по утрам выставляла мокрую сушиться на окно до следующего патока слёз.
Упорно заставляла себя работать, искать лазейки, чтобы заработать деньги на лечение матери, которое было дорогим.
Успешный бизнес приносит хорошую прибыль. Все мои действия руководствовались одной целью — мама, которую целители не могут вылечить.
Целители разводили руками и терялись в догадках, что за болезнь подтачивает мамино здоровье, и прописывали только успокоительный сбор.
— Мама, как дела? Ты сегодня хорошо выглядишь. — Немного наклонилась к ней и поймала мутный взгляд.
Только давно уже заметила, что пока я рядом с мамой, даже щечки у неё розовели и взгляд становился осмысленным. Поэтому старалась часто и долго сидеть рядом с ней, и радоваться, что ей становится лучше.
— Ты совсем не позавтракала. Тебе нужна сила. Прошу, мама, не капризничай больше. Тебе необходимо хорошо кушать, — попросила её, как только увидела ясный взгляд. Я прижала холодную руку к щеке и улыбнулась.
— Солья, девочка моя. Я чувствую, что мне недолго осталось. Я расскажу тебе правду.
— О чем, мама?
— Солья, прости меня. Мне минуло семнадцать, когда в харчевне поздно ночью появился он. В то время лил дождь, и путник был весь мокрый. Таких красивых мужчин в своей жизни никогда не видела. Высокий, крупный, как твой дед, он понравился мне с первого взгляда. Его глаза, словно огонь, дарили тепло и в то же время готовы были спалить дотла. Через несколько дней поймала его взгляд, который манил и волновал мою кровь. Тогда и поняла, что он тот единственный мужчина, которого ждала всю свою жизнь. Он у нас жил четыре месяца, и это время было для меня как сказка, а ночи…, а ночи дарили такую неземную любовь…. Даже не задумывалась, что забеременею. Только это произошло, и пришлось рассказать ему. Он не расстроился, не разочаровался, а порадовался такому известию…. Только сразу определил, что будет девочка и положил свою руку на живот. Он поцеловал тебя и тихо прошептал, и я почувствовала тепло, которое замерло внутри…. На следующее утро он исчез и больше не появлялся. Мне пришлось во всем признаться отцу. Отец пригласил целителя, потому что подумал, что Арх, возможно, маг, раз сразу определил пол ребенка. Тот успокоил его и подтвердил, что малыш будет простым человеком… А через день я оступилась и упала, и больно ударилась о ступени. У меня начался жар и пошла кровь, и мы в тот момент подумали, что я скину… Но ты уцепилась за ниточку жизни и выжила, только родилась калекой. Это я виновата, что ты такая…. Прости! Меня отец выдал замуж за одного контрабандиста, который вскоре погиб. Так что никто не знал, что ты не его дочь. Прости! Это я виновата, — она разволновалась, и сразу в голосе появились хрипы.