Мартин посмотрел на меня с нескрываемым сочувствием.
– Он ведь может появиться в академии? – спросил он.
– Рано или поздно обязательно появится. Я ведь сбежала из дома, меня ищут.
Вспомнилось, как я побросала вещи в маленький саквояж и бесшумно выскользнула из дома ранним утром, когда даже слуги еще не поднимались. Перед этим заглянула к родителям, а потом к брату: все они спали, все они были живы, и укол счастья, который я испытала, почти остановил сердце.
Ничего. Я все исправила.
– Что ж, тогда мы устроим ему прекрасную встречу, – в глазах Мартина проплыли хищные огоньки, и я снова удивилась.
Почему он смотрел так, словно хотел снять с Норберта голову? Неужели его так впечатлили воспоминания о неслучившейся войне? Или он просто ненавидел всяких гадов…
– Так что же чувствует дракон, когда встречает истинную? – не отставала я.
Мартин мечтательно улыбнулся.
– Сначала становится тепло, – ответил он. – Тепло и очень легко, словно ты завершил очень сложное дело. Душу окутывает спокойствием, и ты не знаешь, откуда оно взялось. Потом на тебя падает целый поток чувств. И злость, и радость, и восторг… это нервная система приспосабливается к истинной. В магическом плане истинная пара это единый организм. А ты не понимаешь, что с тобой происходит и откуда все это вдруг свалилось тебе на голову. Ты творишь какую-то дичь и не знаешь, откуда это все в тебе.
“Поток чувств”, – повторила я. И внезапно ощутила себя растерянной, маленькой и очень слабой.
– Тебя бросает в жар, но ты не заболел, – продолжал Мартин. – Ты начинаешь злиться. На себя, на всех… А потом все это выравнивается, сглаживается, и ты смотришь на девушку и понимаешь: вот твоя истинная, и вы с ней теперь одно.
– Звучит, как настоящая мечта, – сказала я. Внутреннее неудобство все росло и росло. Надо было не болтать не пойми о чем, сидя на мешках в кладовой, а выйти уже отсюда и пойти спать. Поздний вечер, а завтра рано вставать. Все повара ранние пташки, они же должны всех накормить завтраком, а потом браться за обед…
– Это и есть мечта. Всякий дракон надеется однажды встретить свою истинную. Женщину, которую для него создали небеса.
Это прозвучало так, что я невольно поежилась. Кто-то будто бы положил руку мне на плечо и приказал: смотри.
– Простите Джеррита на первый раз, – попросила я и поднялась с мешка. Надо было заканчивать этот разговор, ни к чему хорошему это не приведет.
Особенно если Анна Шрайдер хочет выйти замуж и атакует ректора по всем фронтам. Она сметет меня, как крошку со скатерти, если решит, что я ей мешаю.
Да вот же дьявольщина! Почему я вообще могу ей как-то мешать!
– Простите его, – повторила я. – Поставлю новые защитные заклинания… ну и нам тут нужны не ссоры в начале учебного года.
Мартин тоже поднялся. Пристально посмотрел на меня, будто хотел прочитать мысли.
– Хорошо, – согласился он. – Но не ходите с ним на свидание. Он из тех, кто поиграет и бросит.
Я улыбнулась.
– Мной не так-то просто играть, господин Грюнвальд. Надеюсь, вы это уже заметили, – сказала я. – Доброй ночи!
***
Первым, кого я увидела утром, спустившись на кухню, был молочник из соседней деревни. Круглый, щекастый, улыбчивый, он затаскивал ящики с молоком и упаковки творога и масла: домовые помогали, а молочник приговаривал:
– Вот какое молочко, от хороших коровок! Я его не разбавляю, всякой дрянью не кормлю!
Я незаметно вбросила заклинание проверки: да, содержимое ящиков было идеально свежим. Что ж, на завтрак, кроме традиционной овсяной каши будет еще и запеканка.
– А вы новая повариха, да? – молочник выпрямился, протянул мне руку. – Клаус Брамс, к вашим услугам. Мой охламон тут на втором курсе, факультет военной медицины. Петер Брамс. Если что накосорезит, вы сразу мне говорите. Я уж оглоблей его в чувство приведу.
– Разумеется, – кивнула я и сунулась в мешочек на поясе: там был блокнот для записей и чеки академии для оплаты. – Сколько с меня за все это богатство?
– У меня с академией договор, – важно ответил Клаус. – Они учат моего охламона, а я за это поставляю молочные продукты со своей фермы.
Когда Клаус притащил сливки и ушел, я заглянула в упаковки творога. Отлично. Такой рассыпчатый творог самое то для приготовления домашней запеканки с изюмом.
Изюма в кладовой хватало. Когда одни домовые по моему приказу принялись тщательно промывать его теплой водой, а другие взялись за размягчение масла, появился Джеррит. Вот уж точно человек из тех, кого гонишь в дверь, а они лезут в окно.