Поэтому ректор Грюнвальд сходит с ума, ревнует и не понимает, что с ним происходит.
Все это пролетело в голове за несколько мгновений. Я встала так, чтобы мужчины не принялись бросаться шарами Вурнта прямо сейчас и сказала, стараясь говорить как можно спокойнее и отчетливее:
– Вы оба немедленно успокоитесь. Никаких дуэлей. Господин ректор, я должна с вами поговорить. Наедине, сейчас.
Джеррит издал раздраженный низкий звук: он, похоже, не собирался ни уходить куда-то, ни отказываться от дуэли. Его можно было понять: не делал ничего предосудительного, не приставал к чужой жене или невесте, но получил славный удар ни с того, ни с сего. Он прав, это в самом деле можно подвести к государственной измене.
– Пожалуйста, – я обернулась к зельевару. – Я очень тебя прошу, просто подожди меня в приветственном зале. Я все объясню, обещаю.
Джеррит вздохнул.
– Ладно. Только потому, что ты просишь, Эмма. Но от дуэли я не отказываюсь!
***
Джеррит вышел из комнаты, закрыл за собой дверь, но шагов по лестнице я не услышала: он остался подслушивать. Торопливо соткав заклинание Тишины, которое не позволило бы ему уловить ни слова, я обернулась к ректору.
Собираюсь говорить об истинной паре. Одетая, как падшая женщина. Хотя, Джеррит мог и соврать: я бы считала, что он оказал мне очередную услугу, спас мою честь, и невольно расположилась бы к нему.
– Послушайте, Мартин, – начала я. – Вы понимаете, что ведете себя неправильно? Беситесь, злитесь, ревнуете, не осознаете своих чувств…
Ректор нахмурился. Кивнул.
– Ну ведь не случилось ничего такого, чтобы бить подчиненного, правда? – продолжала я. – Мы с вами не встречаемся, не помолвлены, я свободная женщина. Верно?
Мартин одарил меня очень тяжелым, неприятным взглядом исподлобья.
– Верно, – нехотя ответил он.
– Давайте рассуждать логически. Как вы думаете, почему все это происходит? Может это быть какая-нибудь порча, например? Чужие злонамеренные чары?
Взгляд Мартина прояснился, словно от моего предложения поразмышлять ему сделалось спокойнее.
– Нет, это точно не порча и не злонамеренные чары, – ответил он. – Я установил очень мощную защиту… у ректора академии много врагов, знаете ли.
Я понимающе кивнула. Ректор академии это всегда власть и авторитет, особенно в таком глухом краю, как это. А если ты обладаешь властью, то всегда отыщутся те, кто захочет ее забрать – и у них цель всегда оправдывает средства.
– Правда, пока защита отбила только одно заклинание, – добавил Мартин. – Легонький приворот. Автор был тщательно зашифрован, но я понимаю, кто это. Жаль, что моего понимания без улик недостаточно для увольнения.
Анна не производила впечатления дуры: такие, как она всегда позаботятся о том, чтобы выйти сухими из воды. А влюбленность всегда можно связать с женским очарованием, оно бывает посильнее любой магии.
– Я тоже понимаю, – улыбнулась я. – Так. Как вы себя чувствуете, Мартин? Может, заболеваете? Может, какой-то хронический недуг так проявляется?
Ректор усмехнулся с нескрываемым презрением ко всем недугам.
– Я здоров, как бык, – ответил он. – У меня даже простуды не бывает.
– Значит, вы здоровы, – я начала загибать пальцы на руке. – Ваша защита от чужих чар работает отлично. Но вы ведете себя странно. С чем это может быть связано, как по-вашему?
Мартин нахмурился. Сделал несколько шагов туда-сюда: комната была маленькой, особо по ней не расходишься. Потом он остановился, обернулся на меня и с какой-то детской растерянностью спросил:
– Что же получается… вы моя истинная?
Слово было сказано. По спине будто провели горячей ладонью. Я неопределенно пожала плечами, стараясь сохранять спокойный вид.
– Вы дракон. Вам виднее, как все это происходит.
Мартин сел на край кровати, не сводя с меня оторопелого взгляда. Я почти слышала, как в его голове проносятся тысячи мыслей одновременно.
Истинная – величайшее счастье для дракона. Редкость. Но истинная ректора Грюнвальда – это повариха из его академии, которая вынуждена бежать и скрываться. Девушка из приличной и достойной, но все же не из самой богатой и благородной семьи.
И он теперь понятия не имеет, что с этим делать.
– Простите, – произнес Мартин. – Я… я растерялся, правда. Это очень неожиданно, но…
Он снова поднялся и начал ходить туда-сюда. Я покосилась в сторону двери, чувствуя, как по нитям заклинания прошла волна: кто-то пытался их взломать.
– Эмма! – донесся голос Джеррита из-за дверей. – Если тебя там удерживают против воли, дай знать!