– Мама, ты можешь думать о чем-то, кроме денег? – поинтересовалась я.
Мать изумленно вскинула брови. “Не может”, – ответила я за нее.
– Ты смеешь обвинять своих родителей в корысти, негодная девчонка? – осведомилась она. Я усмехнулась.
– А что это, если не корысть? Ты думаешь только о деньгах и выгодах. Норберт это, Норберт то, он вам ближе родного сына, потому что пообещал дом? А если бы двугорбый бес посулил вам королевский дворец, вы бы меня ему продали?
Родители уставились на меня, не в силах опомниться от возмущения. Я никогда не разговаривала с ними в подобном тоне, потому что была обычной барышней из приличной семьи. Нам положено послушно кивать, смиренно принимать родительскую волю и не сопротивляться.
А теперь они не могут опомниться, потому что я взбунтовалась.
– Я кое-что знаю о Норберте, – продолжала я свистящим яростным шепотом. – Там служба королевской безопасности, потому что он негодяй и мерзавец. Он лгал, объявляя меня своей истинной, потому что я нужна ему для ужасных дел. Мой талант…
Отец рассмеялся, махнул рукой.
– Да какой там у тебя талант! – воскликнул он. – Готовила ты всегда хорошо, это верно, но в магии, уж прости, Эмма, ты чуть больше, чем пустое место. Будь иначе, ты бы после академии пошла работать в министерство! А ты вернулась домой.
– И ты прекрасно знаешь, почему это произошло! – рыкнула я. Семейные узы были как кровеносные сосуды, сейчас они рвались, и все, что соединяло меня с родительским домом, растекалось в пустоте. – Норберт негодяй и мерзавец, лжец и предатель, это все, что вам нужно знать. Можете сидеть рядом с ним, ждать, когда проснется, раз уж он вам так мил. А я остаюсь в академии, с мужем!
Над миром повисла густая тишина. Только сейчас я поняла, что кричала на родителей так, что по всей академии отдалось. Мартин, подоспевшие Джеррит и Вайдфогель, полицейские, блеклый тип из службы безопасности короны – все застыли, глядя на нас.
А у меня больше не было связи с родителями. Я сейчас чувствовала это всей своей сутью.
Отец опомнился первым.
– Хочешь сидеть в деревенской академии, так сиди, – процедил он. – Дура! Упустила хорошего жениха, осрамила на все королевство и нас, и Норберта!
Мартин подошел. Встал рядом, приобнял за плечи, словно показывал, что я под надежной защитой, и мать демонстративно разрыдалась. Я прекрасно знала эти ее слезки: способ добиться своего, не больше.
Пусть так. Зато они будут жить. Мир не рухнет.
– Он убил бы вас. Он бы все разрушил, – сказала я, и полицейские, которые были не в курсе всех Норбертовых дел, оторопело воззрились на меня. – Просто знайте это, с вас достаточно. Мартин, его уже упаковали?
– Да, – откликнулся муж, и от его пальцев заструилось успокаивающее тепло, окутывая меня, словно покрывало. Стало легче дышать. – Теперь им займутся в столице.
– Вот и хорошо, тогда мы больше никого не задерживаем, – вздохнула я. – Прощайте.
Глава 9
– Это ж надо так запорошить людям глаза…
После того, как Норберта увезли из академии, Мартин вдруг пришел на кухню, приказал домовым собрать корзину для пикника и увел меня за руку в тихую, почти дикую часть сада. Мы сели на поляне под яблоней, которая склоняла к нам ветви, усеянные румяными плодами, и я почувствовала, что пустота, возникшая после разрыва с семьей, потихоньку начинает затягиваться.
– Такова драконья природа, – откликнулся Мартин, протягивая мне сэндвич. Ветчина, сыр, нежный соус, ломтики помидора и маринованных огурцов – домовые расстарались, хоть и спешили. – Мы можем влиять на людей. Покорять их, влюблять, заставлять поступать так, как нам нужно.
Я серьезно посмотрела на него и потребовала:
– Обещай, что никогда так со мной не поступишь.
Мартин улыбнулся.
– Я никогда бы не стал принуждать тебя к чему-то, – произнес он. – Да это и невозможно. Мы с тобой с точки зрения магии единое существо, любые манипуляции лишены смысла.
– А Норберт управлял мной, – вздохнула я. – Заставил меня влюбиться, потом выполнять его приказы…
Мартин накрыл мою руку своей и медленно и отчетливо, словно прописывая команду для голема, проговорил:
– Этого не было. Этого никогда не будет. Ты все исправила, Эмма, теперь все будет хорошо.
И я смогла улыбнуться в ответ. Да, теперь все будет хорошо! Норберт далеко, служба безопасности короны разберет его по кусочкам, если потребуется. Скорее всего, он понял, что дела его плохи, замысел провален, и нужно спасаться – вот и погрузился в свой сон. Будет лежать в нем десятилетиями.