Оливия отвернулась, чтобы не смотреть ей в глаза.
— Тогда ты знаешь и то, что, видимо, он не вернется. У него большие неприятности.
Пат почувствовала, как сжалось сердце от жалости к сестре, которая всегда была такой уверенной в себе. Сейчас она выглядела постаревшей и несчастной женщиной.
— Когда ты вернулась в Филадельфию, ты уже знала об этом?
— Да, но мне не хотелось этому верить. Прочитав про Элис, он отказался возвращаться домой. Филиппа все перестало интересовать. — Глаза Оливии наполнились слезами, и она стиснула руки. — Милая, что мне делать? Я по-прежнему люблю его, но он не позволяет помочь ему. Даже когда я рассказала про тебя и Рональда, у него не появилось надежды.
— За дом можно получить приличные деньги, он полностью отремонтирован, — попыталась успокоить сестру Патрисия. — Твоя доля позволит вам начать все сначала.
Глубокая благодарность во взгляде женщины была наградой за готовность пойти на жертву.
— Ты так великодушна: из-за неудач моего мужа согласна продать родительский дом, который так любишь.
Пат стиснула зубы.
— Никто меня не вынуждает. Я хочу помочь.
Через секунду сестры были в объятиях друг друга. Впервые с тех пор, как младшая перестала быть ребенком, Оливия обнимала ее. Это было так приятно и трогательно, хотя хотелось, чтобы все происходило по другим, более радостным поводам.
— Я не могу поверить в случившееся, — всхлипнула Оливия. — Я всегда думала, что у нас с мужем все в порядке.
— Ты уже сказала Элис?
— Я стараюсь набраться мужества. Пока она даже не знает, что Филипп, вероятно, не вернется.
— Я в это не верю. Это какое-то недоразумение.
Крик боли, прозвучавший у двери, заставил Пат обернуться. По ужасу, исказившему бледное лицо Элис, стало понятно, что девочка все слышала.
— Это ты виновата, — бросила она матери. — Ты его выгнала. Я тоже уйду. Наша семья разваливается, а от меня все пытаются скрыть.
— Я не хотела, Эл, честное слово. — Потрясенная женщина перешла на шепот. — Я люблю тебя.
В глазах дочери был вызов, губы ее дрожали.
— Не говори мне о честности. Ты утверждала, что любишь папу, а теперь готова от него отказаться. Как я могу тебе верить, когда ты говоришь, что любишь меня?
Элис выбежала, громко хлопнув дверью.
— Тебе лучше пойти к ней, — посоветовала Пат.
Старшая сестра метнулась за дочерью, а младшая, оставшись в гостиной, протянула руку к коробке с носовыми платками. Черт возьми, как все запуталось!
Через некоторое время Оливия вернулась расстроенная.
— Дочь ушла. Я не могу ее найти. Куда она могла пойти?
Патрисия не успела ответить, как зазвонил телефон. Побледневшая мать подняла трубку. Но это была не Элис.
— Это Филипп. Он — в аэропорту. О, сестренка, он все-таки вернулся. — Голос женщины дрожал, ее глаза наполнили слезы. — Я должна найти дочку и сказать ей, что все будет хорошо.
Пат сама чуть не плакала.
— Я так рада за тебя, Оливия. Все устроится. Мы найдем Эл, не волнуйся. Обзвони всех ее школьных подруг. Может быть, она у кого-нибудь из них. — И вдруг другая мысль пришла в голову. — Она могла отправиться к Рональду. Он для нее настоящий друг.
— Позвонить ему?
— Нет, начни с подруг. А я поеду к Рону. Если она там, мы сразу привезем ее.
Под взглядом несчастной Оливии сердце младшей сестры разрывалось на части.
— Спасибо, Пат. Теперь, когда вновь появилась надежда, я не вынесу, если еще что-нибудь случится.
— Ничего не случится, — успокоила ее Пат, веря, что так и будет.
Она вдруг почувствовала, как нуждается в силе и уверенности Рональда, в его рассудительности в сложных ситуациях.
— Я, пожалуй, поеду.
В офисе Рассела новая секретарша сообщила, что шеф находится в гостевых апартаментах и с ним некая леди. Пат облегченно вздохнула — все-таки Элис обратилась к своему наставнику — и заторопилась к лифту.
Дверь открыла Хелен, выглядевшая, как всегда, великолепно: в строгом черном костюме и светлой блузке с оборками. Увидев взволнованное лицо гостьи, мисс Монтрей подняла тонко подведенные брови:
— Не удивляйся. Я же предупреждала, что вернусь.
Итак, это была та важная встреча, которую Рональд не мог пропустить. Сердце Патрисии наполнилось отчаянием, эта неожиданность доставила ей такую нестерпимую боль, какой не приходилось испытывать никогда. Ведь еще сегодня утром они с Роном были вместе. Не верилось, что он мог вернуться к Хелен так легко и внезапно. Это давало лишний повод задуматься, не являлось ли внимание Рона минутным увлечением, средством для достижения цели, а самой целью оставалась Сквонегала.