Давний теткин наказ: «Держись сильных людей, иначе слабые утопят». Игорь запомнил. Может быть, поэтому молодой курсант Медников сразу определил того инструктора для себя как лидера и вожака. А потом уж и ближе отца родного. Инструктор сначала велел называть себя кличкой «Гризли», а через полгода, когда в учебном отряде после отсева из 40 человек его набора осталось 12 кандидатов, представился по-человечески: Сохин Иван Степанович. Тогда и у Игоря появился его первый настоящий служебный псевдоним Цепкий. Иван Степанович работу делал штучную, персонал мерил по себе и спуску не давал ни в чем. Тем, кто выжил в этой дикой гонке, на всю жизнь вбиты в головы простые его постулаты. Суть же была проста: та жизнь кончилась, началась другая. В этой жизни слабости нет и жалости нет. Есть приказ и его выполнение. И легкомысленная приписка «любыми средствами» означала именно любыми средствами. Ты себе не принадлежишь, а только своему государству в лице командира. Тут даже погибнуть не имеешь права, и мораль, этикет и нормы человеческого общежития остались за бортом. Из этих заветов Сохин Иван Степанович, например, делал простой вывод «Стреляй первым».
Навсегда запомнилась и его рабочая подсказка:
– Если днем тебе плюнули в лицо, застрели его ночью в спину из-за угла. – Лицензий не давали, просто «любой ценой». И считай эту цену, откуда хочешь.
Не оглядываясь на своего родного деда, опального генерала НКВД, окончившего дни в северных леспромхозах, и на отца, военного советника из престижной «десятки», Игорь Медников выбрал самую тяжкую долю – суровый быт бойца отряда подводных диверсантов. Выдерживали немногие, Игорь выдержал.
Превращение мало кому нужного курсанта, потом лейтенанта в диверсанта экстра-класса досталось Медникову ведрами пота, пролитого в учебках, и литрами крови, размазанной по четырем континентам в отнюдь нетуристических поездках. Когда однажды, по прихоти кадровиков ему ненадолго самому досталась роль инструктора в сугубо закрытом центре по подготовке спецов из числа иностранцев, Игорь посчитал беготню по горам чистым курортом и даже набрал за эти короткие два месяца пару лишних килограммов.
– Мечтаю вернуться в горный пансионат, – честно ответил он на вопрос командира о дальнейших планах. Сохин рассмеялся и велел идти учиться.
– Видишь уровень? – Он постучал по своему теперь уже полковничьему погону. – Тебе сюда, я в тебе уверен.
И отправил Медникова в академию, готовиться для нового класса задач. Впрочем, даже во время учебы в академии несколько раз приходилось исчезать из Москвы вовсе не на курорты. Чаще ему доставались влажные тропики, ночные высадки с темного борта в пляшущий на волне катер, погружения на запредельную глубину с контейнерами взрывчатого груза, потеря товарищей и выполнение секретных операций– всегда любой ценой и на пределе.
Конакри, Африка
Майора он получил вне очереди, за простую на первый взгляд прогулку в дружественный порт Конакри. После нескольких удачных операций, так или иначе связанных с Африканским континентом, его группу стали называть злыми духами – сокращенно злыми за бесшумность и крайнюю жесткость при контакте с противником. Все оправдывалось абсолютной секретностью каждой спецоперации, и совпадало с общим трендом: интересы мировых держав и транснациональных корпораций перекраивали континент решительно, но без публичного шума. Россия вполне успешно помогала своим новым миллиардерам в освоении мировых запасов стратегического сырья.
В Гвинее тогда шла открытая и скандальная драка за бокситы, где все были против русских. Международный картель был готов поддерживать гражданскую войну с бесконечными жертвами, только бы не отдать месторождения нам. Сохина пригласили в Генштаб и просили подготовить предложения, он взял тайм-аут в три дня на изучение ситуации, а на четвертый группу боевых пловцов капитана Медникова высадили с вертолета на борт эскадренного миноносца «Смелый». Корабль полным ходом шел из ближайшей базы к точке встречи с небольшим океанским буксиром «Байкал», который очень кстати качалось на волнах Гвинейского залива.
На этот раз нужно было устроить максимальный шум, показательную порку «на страх агрессору». Сохин оставался на борту эсминца, координируя операцию. Непосредственно боевыми пловцами командовал Медников. Цель: два сухогруза, с оружием неизвестного как бы происхождения, оба стояли на ближнем рейде под видом мирных судов и готовились к выгрузке в ближайшие сутки-двое. В их трюмах находилось такое количество смертельного груза, что можно было питать военные действия в районе рудников еще год, если не два.