Они вернулись в Париж на следующее утро, накупив круглых деревянных коробочек со знаменитым сыром и бутылок кальвадоса, для подарков. Марина заметно приустала от иностранного вояжа, хотя хвалила Игоря за отличную идею смотаться на три дня в Нормандию. Игорь рассеянно улыбался, кажется, он был счастлив…
Глава 7. Октябрь 2010
Октябрь 2010
Москва
В Москве, перед самолетом в Рим Игорь подарил Марине небольшой крестик Шоппард, из белого золота с бриллиантами. Он долго ходил по известному всем магазину «Меркури» в Третьяковском проезде, пока не остановил свой выбор на этом маленьком шедевре ювелирного искусства.
Вся предсвадебная суета стала возможна еще и потому, что вовремя прибыли документы о прекращении уголовного дела, которое возбудили против Марины летом в связи с трагическим случаем на дороге. Медников подключил тогда мощные ресурсы, и дело удалось притормозить, сняв с нее все обвинения. Но окончательно вопрос можно считать закрытым, только когда процессуально оформлено прекращение. Наконец в начале октября пришло постановление: «Дело прекратить в связи с отсутствием состава преступления». Наилучшая для всех формулировка. Теперь можно собираться в Рим.
Кажется, ни понять, ни оценить все сделанное для нее Игорем Марина не могла. И слава Богу, думал Игорь. Ей и не надо понимать.
Рыжов плавно напивался в аэрофлотовском аэробусе маршрута Москва – Рим, непринужденно беседуя со своим внутренним я.
– Я никогда не был в Риме, столице Италии. Я никогда не ездил по дорогам Лацио, которая, по слухам, есть провинция, где находится Рим, столица итальянцев. Лацио он или оно? Провинция, она. Мне не приходилось… Мне многое не приходилось, но с Италией особенно много предстоит, потому что на удивление мало состоялось. Вот пицца. Макароны с болонским соусом, болоньезе. Две мои подруги дружили – дружили, да? – с итальянскими парнями. Несколько раз ездили то ли шоппинговать, то ли встречаться с этими итальянскими… Как будто здесь альфонсов мало. Да, я не о том. Так вот, обе объявили, что итальянская пицца – барахло. Жиденькая, бедная и невкусная. А у нас типа пицца бывает очень удачная. Итальянские повара ценятся, но до меня не доезжают. Поэтому я не могу их оценить.
На всякий случай знайте, люди: пицца – это пресная лепешка, на которую намазали немного томатного соуса и набросали, что было в доме. Все средиземноморье есть такие штуки – лепешки, питы, хлебцы, обязательно пресные, на которые выкладывают начинку, которую здесь считают вкусной. Или недорогой. Или просто подходящей. Арабы кое-где очень вкусно готовят заправки для лепешек. Иорданцы, например. У них овощи и фасоль в разных комбинациях, объедение, пальцы откусишь. Ливанцы придумали рубленое мясо. Или как они назывались три тысячи лет назад, когда решили, что жарить рубленое мясо быстрее и здоровее. Очень вкусно с острыми приправами и специями. Марокканский тажин или таджин не обязательно есть из таджина, можно завернуть в пресную лепешку ту же печеную под конической крышкой баранину, сладкий перец и картошку, и получится просто объедение. Интересно, почему они не одобряют пива. Многим нравится, и не только христианам. У японцев вообще непонятная философия, ее и религией не назовешь. Но вот пиво пьют. И даже рисовую водочку одобряют. Хотя пьют подогретой, это ни в какие ворота. Но мы исповедуем терпимость в полный рост и международно признанную толерантность, что то же самое, но для умных. Поэтому мимо японцев с их религией проходим молча, даже не повернув головы. Вот только Курилы. Ну, собственно только же Курилы, а так спокойно все. Проиграл войну? Отдай Курилы на хрен. И назад не проси.
С учетом отсутствия оперативных задач, ощущение ошибки не оставляло Рыжова с той минуты, когда он легкомысленно согласился лететь вместе с четой Медниковых на их экзотическую церемонию в Рим. Рим, понимаешь, открытый город. Интересно узнать, что имел в виду великий режиссер, когда объявил его открытым. Не интересно, поправил себя Рыжов. Собственно, он поправил не себя, а второго Рыжова, который сидел где-то между селезенкой и правой почкой, и всегда невовремя сообщал Рыжову-главному свое мнение по вопросам, которые его не касались. Или касались.
Оба Рыжовых уже час назад поняли, что лететь не надо. И не надо было соглашаться на роль шафера, и тем более свидетеля на церемонии в мэрии города Рима. Рыжов-главный даже подивился на себя, сколько ошибок может сделать человек под влиянием простой просьбы Медникова. Без насилия, без давления, без традиционных уговоров с взаимными уступками и торгом. С этим надо будет что-то делать. Нельзя быть таким мягкотелым, упрекнул он себя. Что за опер Рыжов без твердого, неуступчивого характера. Он поискал глазами девушку в голубой униформе и не нашел. Пришлось нажимать на кнопку.