Марина весело щебетала с подружками, не обращая внимания на Медникова, вертела в пальцах бокал с виски, где плавился лед. Все порывалась танцевать. Подружки пили наравне с мужчинами, и держались поближе к депутатам. А те перешли к глубокому обсуждению вопросов охоты на вальдшнепа в средней полосе.
Медников пропустил момент, когда начался скандал.
Девушки отличались цветами платьев и та, которая была в сиреневом, к драке не подключалась, хотя визжала наравне с остальными. Самой боевой оказалась девушка в розовом, такая рыженькая. Пострадавшей стороной посчитала себя третья подружка, вся в голубом платье и с шарфиком. К моменту, когда Медников на правах хозяина принял решение разнимать, диспозиция напоминала план Аустерлицкого сражения. Рыжая уже выплеснула кувшин воды со льдом на голову голубого платья, но промахнулось, и большая часть досталась депутату от партии власти. Шарфик оказался половчее, и полный бокал красного вина совершил плавную дугу, орошая розовыми каплями всех на пути.
– Ну, девки, вы, бля, подготовились, – ошеломленно оценил господин депутат, разглядывая загубленную манишку.
– Да что у вас тут за хрень? – сквозь зубы прошипел Медников, оттаскивая за шкирку розовое платье, которое успело расцарапать подруге щеку.
– Депутата не поделили, – бодро разъяснил с другой стороны стола Вадим Рыжов. Он и еще один крепкий парень пытались утихомирить голубой шарфик. Девушка стояла коленями на диване и с боевым кличем рвалась дотянуться до рыжей соперницы. Два плечистых мужика с трудом контролировали юную фурию.
Прочие посетители даже головы не повернули, и делали вид, что ничего особенного не происходит. Собственно, а что происходит? Звон битой посуды заглушал музыку, барышни щеголяли нецензурной терминологией.
Обстановку разрядил улыбчивый вице-губернатор сибирского региона. Он принялся хохотать. Хохотал в голос, держась на живот и катаясь по диванчику. Постепенно заулыбались остальные. Смеялись депутаты. Заулыбались обе собранные серьезные дамы. Рассмеялся и Медников, еще минуту назад практически втянутый в скандал, который был совершенно лишним в день такой церемонии. Он расслабился, но на всякий случай продолжал держать милую розовую барыню за шкирку.
– По-моему, отличный был вечер, – басом подал голос вице-губернатор.
К Марине порывались подкатить пьяные итальянцы, не обращающие внимания на хмурый взгляд Медникова, движение набирало обороты и Игорь решил, что веселье пора сворачивать. Чуть ли не силой за руку вывел Марину на улицу: пора в отель.
Гости разношерстной гурьбой проводили новобрачных до такси – свадебный лимузин они оставили еще в отеле. И, кажется, все собрались вернуться в клуб.
В своем номере Медников прошелся по гостиной, зажег все огни, открыл дверь на балкон, выглянул в сад, подышал роскошным осенним воздухом. Ресторан в глубине сада мерцал фонариками, доносилась слабо итальянская музыка, мандолина и нечто романтическое.
– Ну, подруги устроили представление! – Он рассмеялся. – За такое деньги надо брать. Но рыжая какова? Прямо когтями, что значит чувство собственности.
Марина сидела в парчовом кресле с закрытыми глазами, не разуваясь, с прямой спиной и сжатыми на коленях руками.
– Устала? Такой длинный день.
– Ты нас не уважаешь.
Медников слегка опешил.
– Что?
– Просто не держишь за людей, не уважаешь..
– Что значит «не уважаешь»? И кого «вас»? Не понимаю.
– Ты нас не уважаешь всех. Я же вижу.
– Ну что ты. Я прекрасно отношусь ко всем, иначе не звал бы сюда на свадьбу.
– Ты даже сам не замечаешь, но я же вижу. Ты с твоим Вадимом просто выставляете моих родных за дверь, как шкодливых ребятишек. Сестру мою ты в грош не ставишь. Господи, она столько души вложила в свой тост, заранее его написала, а ты хоть бы голову повернул.
– Подожди, мы с Соней друзья, разве нет? И тост был славный.
– Да что ты меня успокаиваешь! Мы для тебя пыль под ногами! Даже старики мои тебя боятся, как настоящего убийцу. Господи, да ты и меня, как манекен, возишь на показ. А Сережу вообще за человека не держишь.
– Ну, Маринка, ты не права. Перестань, такой день был хороший. Что ты, в самом деле… И при чем здесь старики? Мы с ними и виделись всего два раза. А Сережа тем более.
– Вот именно. Ты его и посадил с краю, как бедного родственника. Я же видела, как вы выходили из мэрии: ты его, словно собачонку, только что за ушко не потрепал.
Они ссорились. Они ссорились по-настоящему. Они ссорились по самому пустому поводу или без повода, но это была не простая размолвка. Их делило нечто большее, чем тема уважения к родственникам или неуважения. У Марины явно накопилось, она была резка, выбирала слова побольнее, позлее. Медников сначала был растерян, потом обижен, потом разозлился всерьез и прекратил всякие дискуссии самым решительным образом. И это после сказочной свадебной церемонии в Риме!