Дальше было всё как во сне, в великолепном, восхитительном сне: страстные поцелуи, размеренные движения, плавное покачивание и сладкие стоны.
***
Просыпаюсь и томно тянусь всем телом, чувствуя блаженное тепло внутри. Так хорошо… Открываю глаза, по-прежнему сверкают гирлянды, по-прежнему темно.
Задремала всего лишь на пару минут, надо же, как меня…
Замираю на мысли и тут же зажмуриваюсь, горю от стыда. Все подробности того, что случилось мгновение назад, взрываются яркими ощущениями.
— Боже, — выдыхаю себе под нос. — Что я…
К удаче, его рядом не оказалось, но паника накатывает волной, смывая меня с берегов.
Быстро поднимаюсь, найдя взглядом каминные часы.
— Боже! — накрываю губы ладонью.
Время почти одиннадцать!
Откидываю одеяло и подрываюсь. Торопливо поправляю причёску и тихо ругаюсь, путаясь в растрепавшихся локонах, оставив их, поправляю одежду, шнуровку платья, чулки. Хватаю своё пальто и тихо вскакиваю, едва не сбив на пол поднос с сервизом, звон раздаётся слишком громко, напрягаю плечи, но никто из другой комнаты не спешит. Бесшумно пробегаю по мягкому ковру к двери.
Свою обувь обнаруживаю аккуратно стоящей возле двери. Хватаю её и берусь за ручку двери, поворачиваю и осторожно открываю, выскальзываю в коридор, так же осторожно без звука закрываю, разворачиваюсь и бегу прочь.
Только у лестнице останавливаюсь, обуваю сапожки, накидываю пальто, пряча волосы под капюшон с опушкой меха.
Пробираюсь мимо консьержа, который не успевает задать вопросов, вылетаю на улицу, стараясь не смотреть по сторонам. Морозный воздух тут же сковывает. Вылетаю на тротуар, улица мне знакома, и я легко ориентируюсь. До площади рукой подать, а там и до отеля.
Иду быстро, почти бегом, хотя леди так не положено, но только не в этом случае! Снегопад усилился, окутывая меня белёсой дымкой. Отель остался позади, и этот незнакомец, что помог…
Непроизвольно оборачиваюсь и смотрю на здание, где мерцали гирлянды, что-то в груди взволнованно сжалось. Резко отворачиваюсь и продолжаю путь.
На площади всё ещё веселились люди, но всё же толпа поредела. Окрепший мороз отрезвил, и теперь, когда вернулась на площадь, всё, что случилось до этого, как какой-то сон, сказка.
Хорошенькая сказка, не спорю. Но я ведь замужняя леди, я не должна себя так вести.
— Кошмар.
Просто забыть, забыть, забыть. Никто нас не видел вместе. Этот мистер меня не знает, и я его, к счастью.
Деслер… Я притормаживаю, словно меня ударили в спину. Реальность обрушивается на меня снегопадом. Он ведь изменил мне, изменял всё это время. Выставил меня за порог, чтобы закончить развлекаться.
Судорожно выдыхаю облако пара. Надо же было забыть о таком. Этот незнакомец явно обладает каким-то способностями, усыпил, а может быть, он применил магию. Он сказал, что он лекарь. Я даже имени его не знаю. Какой стыд, Боже. Как я могла!
Да какая теперь разница! Кусаю губы. Лучше бы я действительно потеряла память. Деслер негодяй, я верила ему.
Только сейчас вместо боли кольнула острая злость, а слезы заменило омерзение.
Нет, нет, нет, я не должна это чувствовать к своему мужу… Но перед глазами возникает та бесстыжая девка.
Показалось крыльцо дома, а мои шаги становились всё медленнее и тяжелее, будто ноги свинцом налились.
Не хочу возвращаться.
И ложиться в одну постель с ним, зная, что там была шлюха.
Пока я дошла до входной двери, просто кипела от гнева. Втянув в грудь больше воздуха, вошла в дом. Первым делом прислушалась, а потом принюхалась, но никаких следов. Приди бы вовремя, даже не подумала бы, что у нас кто-то был.
— Ты на время смотрела? — жёсткий голос Деслера врезался в мысли.
Сердце забилось так быстро, что я на миг растерялась.
Деслер приблизился и, скрестив руки на груди, уставился на меня непроницаемым взглядом. Теперь на нём были рубашка и штаны.
Боже, почему я чувствую себя так, будто это я виновата, что он привёл в постель любовницу? Это он толкнул меня в руки другого мужчины!
От этой мысли мои щёки запылали.
“Не нужно выдавать себя, Марсэль, возьми себя в руки, ты ни в чём не виновата”.
— На площади чудесная ёлка и катки, — отвечаю буднично и ровно, но всё равно слишком сухо. Не смотрю ему в глаза, не могу, только от чего именно? От того, что я действительно провела время с другим…
Торопливо снимаю пальто. Деслер помогает мне — аристократическое воспитание в крови, этого у него не отнять.
— И? Ты не ответила. Ты должна была вернуться ещё полтора часа домой. Где ты была?
И он ещё осмеливается выставлять мне претензии? Смотрю на этого мужчину и понимаю: как раньше не будет. Я не буду уже той наивной девицей, которая заглядывала ему в рот и пыталась угодить во всём. Уже нет.
— Я выбирала тебе подарок…
— Да? И где же он?
— Кто?
— Подарок, — нервно дёргает желваками.
Хочу ответить, что в мусорном ведре. Поворачиваюсь к нему с фальшивой улыбкой.
— Рождество ещё не настало. Будь терпелив.
Деслер внимательно смотрит на меня, в глазах залегает сомнение, он явно ожидал от меня другой реакции, что буду рыдать и стану ещё усерднее стараться для него.
Но он ошибся. Ошибся в своём выборе.
Деслер фыркает, я бы это приняла за достоинство, уметь отступать. Но не сейчас, пусть продолжает считать меня простушкой, слабой и беспомощной, как считал всегда.
Злость обжигает, я отворачиваюсь и сталкиваюсь с собственным отражением в зеркале.
“Боже, боже мой, это я?!”
И Деслер ничего не замечает. Мои глаза горят, как те самые гирлянды на ёлке, нет, хуже, как рождественские звёзды. Припухшие губы, налитые краской, горели, а на щеках румянец. Я уже молчу про волосы, которые находились в беспорядке.
— Что это у тебя за запах? — вдруг принюхивается к пальто мужчина.
— Я… заходила в парфюмерную лавку, — бросаю как само собой разумеющееся, хорошо, что фантазия меня не подводила.
Почему не сказать правду, что я была с другим? Утереть ему нос. Нет. Если я могу пережить скандал и позор, то мой отец… Нет, он не заслужил такого. Деслер растопчет его. А рассказать папе правду, только как, чтобы он понял меня? Как объяснить произошедшее и мой поступок? Как сказать о том, что Деслер унизил меня? И делает вид, будто ничего не произошло.
— Ладно, раз уж ужин мы пропустили, останемся дома.
От этих слов я содрогнулась, а ком отвращения подкатил к горлу. Ложиться с ним в одну постель я не готова!! По крайней мере, не сейчас.
— Я жду тебя.
— Зайду только к Лиси, — отвечаю, не оборачиваясь, игнорируя его пристальный взгляд.
Он ничего не отвечает и удаляется. А я смотрю на себя в зеркало и, опираясь о край трюмо руками, опускаю голову. Ну вот закончилась сказка, Марсэль, разбилась как хрустальный шар. А начались обман, лицемерие и ненависть.
Стало так горько, просто невыносимо, но в чёрную дыру не дают утянуть воспоминания о горячих страстных губах, сильных, уверенных и в то же время ласковых руках… Внезапно я почувствовала облегчение, и… надежду, в её зачатке, это и не дало провалиться во мрак. Странно… Пусть это будет моей тайной, которая будет греть.
Тряхнув головой, снимаю серьги и направляюсь к спальне.
— Мисис, — встречает меня няня Лисандры Кэт. — Лисандра спит. Спрашивала о вас, чтобы почитать сказку.
Ох, я совсем забыла. Но и по-другому у меня не вышло бы.
Прохожу в комнату, где уютно горит камин. Малышка лежит в кровати, золотистые кудри рассыпаны по подушке светящимся ореолом. Чистый ангелочек. Ей всего семь. Лисандра, племянница Деслера, к несчастью, ребёнок лишился матери три года назад, леди Нора утонула в озере по непонятным обстоятельствам, а отец малышки так и не известен. Нора о нём ничего не рассказывала. Деслер удочерил её.
На это я купилась, выходя за него замуж, он был для меня эталоном благородства.