— Я жду тебя наверху, — оторвав от меня пристальный взгляд, она удалилась, зашуршав тяжёлым шлейфом объёмного платья.
Стискиваю зубы. Бросаю полотенце и иду наверх.
Кларисс стояла возле шкафа с книгами и держала в руке рамку с фотографией. Нашей свадебной с Деслером. Не могу прочесть на её лице эмоций, на них она, сколько помню, всегда была скупа. Раньше я думала, что это из-за трагедии, которая случилась с её дочерью Норой. Но теперь сомневаюсь в этом. Кажется, что в этой семье живёт только ложь.
Насмотревшись, она поставила фотографию обратно и повернулась ко мне.
Натягиваю на лицо улыбку, к мадам я всегда проявляла уважение как к матери моего мужа. Только теперь нет искренности. Она для меня чужой человек, как и муж.
Сколько ещё она будет разглядывать меня?
— Вы хотели со мной поговорить, — начинаю я.
— Да, и это очень важно. У Лисандры подходит такой возраст, что её способности скоро начнут проявляться, и ей необходимо пристальное внимание.
— Да, мне это известно.
Лисандра не просто ребёнок, а ребёнок с даром, в её крови магия.
— Так вот, её пора показать лекарю, чтобы не упустить симптомы…
— Хорошо, завтра я…
— Не утруждай себя. Я сама этим займусь, — прерывает меня мадам. — Тебе бы тоже не мешало показаться лекарю, выглядишь плохо.
По телу проходит волна жара, будто меня поймали на чём-то очень личном и застали врасплох.
— Со мной всё в порядке, просто… Прошедшие праздники дают о себе знать.
— Вот поэтому заботу о Лисандре я беру на себя. Лучше тебе держаться подальше пока что от ребёнка, не хватало ещё подцепить инфекцию.
Спорить бессмысленно, если мадам Кларисс что-то решила, то лучше уступить. Деслер перенял эту черту, властность и упрямство. Кларисс вдруг покидает своё место и приближается ко мне.
— У вас с Деслером всё хорошо? — задаёт вопрос, которого я опасалась больше всего. Серые глаза женщины буквально проникают под кожу, пытаясь что-то увидеть.
Я выпрямляюсь до идеальной осанки.
— Хорошо, мадам, — вру. — Мне… просто нужен небольшой… отдых.
Я знала, что этот разговор случится, что возникшая между мной и Деслером отчужденность не ускользнет от внимания мадам, но так ничего и не придумала для оправдания. И сейчас сказала то, что первым пришло в голову.
— Значит, я права… — задумчиво выдыхает. — Что ж, тогда отдыхай. Я займусь Лисандрой.
Она удалилась, оставив после себя тяжёлый шлейф своих мыслей. Провожаю её долгим взглядом. Мадам никогда не интересовалась особо моим состоянием и о детях не заговаривала, хотя я два года с её сыном живу. Кажется, от меня ей внуки не нужны. Тогда я её больше не понимаю, зачем Деслер предложил мне выйти за него? Он не любит меня и относится как к вещи, мои глаза раскрылись.
Мысли о муже снова вызвали приступ дурноты.
— Да что такое?
Ком горечи подкатил к самому горлу, толкнув меня вновь в туалетную комнату.
На этот раз меня вывернуло наизнанку.
Я вышла из комнаты только через полчаса, как только полегчало. Но ноги стали ватными, как и всё тело. Закрыв дверь, прислонилась спиной к ней. Так плохо мне не было ещё. Морщусь.
— Почему так мутит?..
Моя тётушка сейчас бы пошутила: “Не беременна ли?”.
И тут меня словно молнией прошибает. Застываю, осмысливая это.
— Боже, боже мой, — внутри всё трепыхалось от сильного волнения.
Только как, с Деслером у нас нет близости уже больше двух месяцев.
Облегчённо выдыхаю, кладу руку на солнечное сплетение. Но следующая мысль парализует.
С Деслером нет, а как насчёт того незнакомца?
По телу прокатывается холодная волна. Коридор поплыл. Смотрю в сторону столовой.
Меня никто не должен видеть в таком состоянии.
Покидаю порог и иду в свою комнату. Слышу разговор Деслера с матерью, пробегаю мимо бесшумно и поднимаюсь на второй этаж. Запираюсь и прохожу к дивану, опускаюсь на него.
— Этого ведь не может быть… Как не может? Конечно, может. Ещё как может! Боже, — прикрываю веки, паника накрывает с головой.
Как же я об этом не подумала заранее? Почему не приняла в расчёт? А как я могла иначе, когда случилось такое потрясение, как измена мужа?! Я о безопасности вообще не думала. Да и привыкла к тому, что Деслер, как он уверял, всегда контролировал это. А с другим я просто упала в этот омут страсти и заботы, в эти горячие, такие необходимые объятия, от которых не устоять. Я просто нуждалась в нём в тот момент, чтобы пережить измену.
Кровь начинает шуметь в ушах, а комната будто проваливаться в пропасть.
Нервный смешок приводит в чувства. Накрываю лицо руками.
— Марсэль, перестань придумывать, это не из-за того, что ты думаешь, скорее, просто истощение на нервной почве, всего лишь. А ты тут уже такого себе надумала, — смеюсь сама над собой.
Вот же накрутила себя. Мадам права, мне просто нужен отдых. Беру мягкую подушку, подбиваю под спину.
— Сегодня как следует отдохну, а завтра всё пройдёт.
Кадан Раннэр
Снежный водопад загустел, скрывая горизонт белой пеленой, создавая ощущение, что стою над пропастью, а всего лишь возле окна второго этажа каминного зала своего особняка Бродвер. Сильные морозы рисовали узоры на стёклах. В такую погоду магия в теле обновлялась, и тянуло на улицу.
На улицу…
Рождество выдалось запоминающимся. Центр столицы всегда затягивал в круговорот, но это Рождество… было особенным.
Блестящие, синие, как льдины, глаза брюнетки, ярко выделяющиеся на бледной коже точеного личика, выплыли из памяти.
Снегурка с глазами замёрзшего кристально-чистого озера.
Со мной что-то произошло в ту ночь, то, чему так и не нашёл объяснения. Я будто голову потерял. Так хорошо, как с ней, мне не было никогда. Нарушил ряд правил, которые я как лекарь должен был соблюдать. Ещё никто так не воздействовал на меня, как та леди. Как снег на голову свалилась. И так же внезапно сбежала. Когда я вышел из ванной, на диване уже никого не было, а одеяло лежало на полу. Консьерж сказал, что леди прошла так быстро, что он не успел ничего выяснить.
Шумно выдыхаю, сбрасывая напряжение с мышц.
Я ещё тогда решил об этом забыть, но она до сих пор преследует. Воспоминания о сладком аромате кожи, нежных губах в темноте, тугом погружении и тихих стонах приносили слишком соблазнительное удовольствие. И возбуждение. Что вызывало крайний дискомфорт в неподходящее время.
Я её больше не встречу, и, возможно, это и к лучшему. Сейчас не самое подходящее время для интрижек. Да и она, судя по всему, принадлежала кому-то. Тому, кто ввел её в такое состояние. Я много видел слёз женщин и закален к ним. Но рыдания этой незнакомки пробили броню. Ещё до сих пор никому этого не удавалось, странно.
Нужно заняться делами, праздничные дни знатно расслабили.
Наши дороги не пересекутся. А хочу ли я встретить её вновь? Тело отзывается неоднозначным ощущением.
Прищуриваю взгляд и смотрю сквозь.
— Мистер Кадан.
Оборачиваюсь на дверь.
— Мистер Кадан, к вам гостья, представилась как мадам Кларисс Веньер.
— Не помню её…
— Она ещё не была. Мадам настаивает.
Приподнимаю бровь. Роберт поправляет шейный платок, будто тот душит его. Разговор с этой мадам явно выдался для него непростым, что ж, если Роберт так нервничает, что бывает редко, я просто обязан принять эту настойчивую мадам.
— Проводи в кабинет.
— Слушаюсь.
Роберт удалился. Отступаю от окна и спускаюсь вниз. Прохожу к столу, опускаюсь в кресло, беру журнал, где веду записи своих пациентов. Переворачиваю песочные часы.
— Приходится за работу браться раньше времени.
Мадам Веньер заходит в кабинет через пару минут.
Глубоко зрелая женщина в синем бархатном платье с копной тёмных волос без единого седого волоска и блестящими глазами. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, что мадам принимает эликсир моложения, который стоит больших денег.