– Одна встреча, и я уже так распереживалась. Все эти эмоции напомнили мне о том, какой я была в пору наших отношений с Джеймсом.
– И какой же?
– Наивной и незрелой. И слишком доверчивой. Верила на слово там, где стоило бы усомниться.
Я обожаю ту доверчивую Эйми, какой она была когда-то. Но еще больше я люблю ту женщину, какой она стала после замужества. Сильной, пылкой, уверенной в себе. Лучшей матери для Кэти я и пожелать бы не мог. А для меня это очень важно.
Но не это меня сейчас тревожит. Все та же мысль продолжает крутиться у меня в голове: а вдруг Эйми поняла, что все еще любит Джеймса? Несмотря на все ее заверения, я никак не могу отделаться от терзающих душу сомнений.
– Вы часто виделись с ним после той июньской встречи?
– Что? – Эйми смотрит на меня с откровенным недоумением. Я выжидательно вскидываю бровь.
– Сегодня. Других встреч не было.
– Сколько времени вы провели вместе? Когда он тебе позвонил?
– Господи, Ян.
В шейкере звенят кубики льда.
– Кому коктейль? – окликает нас из кухни Надя.
– Нет, спасибо. – Я не свожу глаз с лица Эйми.
– Я выпью. – Эйми окидывает меня холодным взглядом. – Я же сказала тебе, что не хочу обсуждать это здесь.
Она решительно направляется к барной стойке.
Резко выдохнув, я шагаю следом за Эйми на кухню.
Надя подвигает ей мартини со льдом. Убрав оливку, Эйми одним глотком опрокидывает в себя напиток. Затем, заметив, что я не пью, тянется к моему бокалу.
– Похоже, кого-то мучает жажда. Твое здоровье. – Надя поднимает свой бокал. Сделав пару маленьких глотков, она бросает взгляд в сторону микроволновой печи.
– Если хотите, я закажу что-нибудь из закуски.
– Нет, спасибо. У нас планы на ужин. – Облокотившись о стойку, я наблюдаю за тем, как Эйми поглощает мой коктейль. К счастью, чуть медленнее, чем первый.
– Я не голодна. – Эйми отодвигает от себя пустой бокал.
– Ну, как хотите. – Надя встряхивает шейкер. – Еще стаканчик?
Эйми снова качает головой.
– Думаю, нам пора домой. – Схватив сумочку, она направляется к входной двери.
Я вздыхаю. Похоже, мне не остается ничего другого, как только откланяться.
– Машину поведу я, – говорю я и потираю переносицу. Надо запастись терпением. Оно мне сегодня пригодится, иначе я снова могу ляпнуть что-то такое, что выведет Эйми из себя.
– Спасибо, – говорю я Наде. – За ее машиной мы заедем завтра.
– Можете не спешить. – Она сжимает мою руку. – Ян, ты сейчас нужен Эйми. Я же вижу, ей тяжело.
Нам обоим тяжело.
– Знаю, – говорю я вслух. – Спасибо.
Я подхожу к Эйми.
– Ну что, поедем домой?
Похоже, мне так и не придется отпраздновать свою чудесную новость.
На лифте мы спускаемся в подземную парковку. Спускаемся молча, не глядя друг на друга. Хотелось бы мне как следует разозлиться на Эйми! Или на Джеймса, который снова встречался с моей женой. Но единственное, что я чувствую в душе, – сострадание к этому парню. Вот это-то и бесит меня больше всего.
Я прекрасно понимаю то ощущение смятения и дезориентации, в котором находится сейчас Джеймс. Понимаю его потребность быть рядом с Эйми, которую он всегда любил. Для него не существует того промежутка, который отделяет его прошлое от настоящего. Ему-то кажется, что он расстался с Эйми только вчера.
Я провел все свое детство в схожем бедламе. Не самое приятное местечко, скажу я вам!
Мы заходим в гараж, и я роюсь в кармане в поисках ключей от машины. Одно неловкое движение, и они падают на пол.
– Надо еще заехать к родителям, забрать Кэти, – говорит Эйми, которой ничего не известно о моих планах на ужин. В любом случае ресторан, похоже, отменяется.
– Знаю, – сухо бросаю я и открываю машину. Распахиваю для Эйми дверцу, и она забирается на сиденье, бросив на меня опасливый взгляд. Я наскребаю остатки спокойствия и иду к своему месту.
Глава 3
Дождавшись, пока школьный автобус исчезнет за поворотом, Ян зашагал к белому фермерскому дому, в котором прожил все свои девять лет. На обочине подъездной дороги он увидел серебристый «Понтиак» мамы.
Плечи Яна расправились, и он с облегчением выдохнул. Ну вот, она вернулась. Во всяком случае, он надеялся, что это его мать, Сара, а не Джеки, другая ее половинка.
Сколько Ян себя помнил, мама всегда отличалась перепадами настроений. Ей ничего не стоило забыть, что она делала вчера, а то и минутой раньше. Яну приходилось все время напоминать ей. В такие моменты она ошеломленно смотрела на сына широко распахнутыми глазами, как это делают несмышленые дети.