Лишь год назад отец попытался объяснить Яну странное, а то и вовсе причудливое поведение мамы. Она где-то пропадала два дня и вернулась домой с резаной раной на щеке и подбитым глазом. Одежда была грязная и порванная. При этом мама совершенно не помнила, что она делала в эти сорок восемь часов. Ей хотелось только одного – принять горячий душ и рухнуть в постель, но отец настоял на том, чтобы отвезти ее в больницу. Домой ее выписали через три дня, со швами на щеке и диагнозом. Синдром множественной личности.
Ян не очень-то понял, что это такое и почему мама заболела. Он лишь уяснил, что внутри мамы жили другие люди. Доктор говорил об одной такой личности, Джеки. Но он предупредил, что могут быть и другие. Ян пока не замечал их присутствия, зато о Джеки они с отцом знали очень даже хорошо. Она начала появляться еще с рождения Яна.
Доктор направил маму к психиатру и выписал ей таблетки – антидепрессанты и стабилизаторы настроения. Но мама сразу заявила отцу, что не желает принимать их. Ей не нравилось, что ее пытаются контролировать. У психиатра она тоже бывала редко, а отец так часто отлучался из дома, что не мог настоять на этих визитах.
Муха опустилась Яну на локоть. Стряхнув назойливое насекомое, Ян открыл почтовый ящик и достал стопку счетов с надписью ЗАДОЛЖЕННОСТЬ. Здесь же лежали каталоги вышивок. Сунув все это в свой рюкзак, он медленно побрел к дому. Теплый ветер взъерошил его волосы, растрепал челку. Ян тряхнул головой и скрестил пальцы на обеих руках.
Пусть это будет мама. Пожалуйста, пусть это будет мама.
Ему задали на дом столько уроков, что просто нет времени беспокоиться из-за Джеки. А ведь ей ничего не стоит втянуть маму в неприятности. Три месяца назад она опустошила их банковский счет, совсем не оставив денег на оплату счетов. И теперь им приходится разбираться с задолженностью.
Ян вошел в дом и замер у порога. Дверь за ним захлопнуло порывом ветра. Мама, сидевшая в гостиной за швейной машинкой, подняла голову и улыбнулась. Ян просиял в ответ, чувствуя, как падает с плеч невыносимая тяжесть. Только у Сары могла быть такая располагающая улыбка.
Воздух в доме был спертым и душным. Ян вдохнул поглубже, и в носу защекотало. Он бросил взгляд на окна. Закрыты, да еще и задернуты занавесками. На столе – груда одежды. Спортивные костюмы и шорты. Здесь же громоздятся грязные чашки и тарелки.
– Как прошла твоя фотоэкспедиция? – спросила Сара.
Великолепно. Но это было вчера.
– Хорошо, – сказал вслух Ян.
Вчера было воскресенье. Все утро он бродил по полям, фотографируя птиц и муравьев той камерой, которую нашел в кабинете отца. Она оказалась гораздо лучше его старенького фотоаппарата. Когда он вернулся к обеду, мамы дома не было. Ужинать ему тоже пришлось одному. Ян доел холодные спагетти, оставшиеся со вчерашнего вечера, потом уселся смотреть футбол. Он долго не ложился в надежде дождаться маму. И только в три ночи, услышав на лестнице цоканье каблуков, Ян наконец погрузился в сон. Правда, это была не совсем его мама. Сара не носила туфель на высоком каблуке. Зато Джеки их обожала.
Мама бросила взгляд на часы. 3.45. День уже клонился к вечеру.
– Ну и долго же ты гулял. Удалось снять что-нибудь интересное?
– Надеюсь, – пробормотал Ян. Он пока не успел проявить пленку.
– Кушать хочешь? Я сделала сэндвич с ветчиной. Он в холодильнике.
Ян скинул рюкзак, и тот упал на пол у его ног. Улыбка на лице мамы задрожала и погасла.
Ян расстегнул рюкзак и отдал ей почту.
Помедлив, Сара взяла конверты и уставилась на них невидящим взглядом.
– Какой сегодня день? – еле слышно шепнула она.
– Понедельник.
Плечи ее поникли. Взгляд скользнул по куче одежды. Сара зарабатывала тем, что вышивала эмблемы для местных скаутов и спортсменов. Ян знал, что эти деньги шли на него: ему покупали новую одежду и спортивные принадлежности. В противном случае, как объяснила мама, ему пришлось бы довольствоваться подержанными вещами.
– Я должна сдать это через час. Но я не уложусь вовремя. Я-то думала, что сегодня воскресенье. – Она стала перебирать письма, которые отдал ей Ян, но уже после четвертого отшвырнула все в сторону. Казалось, один вид этих конвертов вызывает у нее отвращение. Взгляд потух, плечи поникли.
– Прости меня, Ян.
– Все в порядке.
Надо было разбудить маму перед тем, как уйти в школу. Но страх оказаться лицом к лицу с Джеки не позволил ему постучаться в дверь.
Ян поднял рюкзак.
– Я к себе. У меня еще куча уроков.
По пути наверх он забрел на кухню. Здесь пахло кислым молоком и заплесневевшим хлебом. На столе стоял забытый пакет с портвейном. Рядом лежал мамин ежедневник. Открыт он был на вчерашнем дне.