Когда «совещания» у нас обоих, наконец, «завершены», мы застываем в пост-совещательном ступоре и безмолвно плывем навстречу вечернему городскому мареву.
— Хавать дома есть? — спрашивает Рик.
Чего спрашивает? Прекрасно знает, что нет.
Полагаю, вопрос риторический — не отвечаю.
Рик не настаивает. Лезет ко мне в ноги и поднимает ко мне на колени пакет, в котором оказываются две коробочки с тайской лапшой.
Марево оказывается пробкой на въезде в Панков. Мы увязаем в этой пробке и принимаемся за лапшу.
— Че, Курфюрстен я теперь сам буду делать? — спокойно осведомляется Рик. С места — в карьер.
— Хочешь — сам, хочешь — не сам, — отвечаю с полным ртом. — А только я с этим сутенером больше встречаться не собираюсь.
— Он не сутенер. То вообще была не его точка.
— «Точка», — едва удерживаюсь, чтобы не фыркнуть. — Ну, не его, так его брата или свата. Почем я знаю. Я в их генеалогии не разбираюсь.
— Между прочим, он как раз-таки собрался перестраивать объект, доводить до нового пользования, если ты забыла. И я — тоже.
— Не забыла, — говорю. — Кстати, Карре-Ост скоро доломают… потом начнется…
Но ему неинтересно слушать. Может, потому что там без взрывов и он не задействован в этом их проекте. А может, просто дуется из-за Резо.
***
Вечер нынче, кажется, приятный, но мы до того наторчались на улице, что нас с ним даже на балкон не тянет.
Вероятно, это должно было произойти рано или поздно, хоть до этого момента я и не задумывалась, что должно было. Не ждала, так сказать.
Начинается с того, что мы заглядываем на кухню, я не знаю, зачем, да так там и оседаем. Пива нет, поэтому пьем чай.
— В отпуск не хочешь смотать? — спрашиваю.
— Эт куда?
— Хоть куда.
— Какой щас отпуск…
Да, с ним так и есть, думаю, с бизнесом. И чего ему неймется? Работал бы себе спокойно на Франка. Бизнесмен, е-мое, вот не могу…
— Слушай, я ж не говорила, что совсем тебе помогать перестану.
Не собираюсь его задабривать, просто раздражает, оказывается, этот мрачный его вид.
— Мгм.
— Да блин. Если надо чего подписать, там, отправить или куда обратиться…
— Мгм.
— Да хорош уже — заладил.
— Это ты заладила. И ты прекрасно знаешь, что хрен я сам куда могу обращаться или чего подписывать.
— Это я уже поняла. Хоть мне, между прочим, никто не потрудился толком объяснить, почему.
Потому что читать-писать он умеет, это я теперь знаю. Паспорт с ПМЖ у него тоже есть, есть даже лицензия на эти его взрывы.
— Для тебя это так важно?
— Нет. В принципе. Ну, если ты не убил, там, никого.
Он как-то странно смотрит на меня.
— Да брось, — пытаюсь обратить все в шутку. — Во, блин, устали… Денек сегодня… Слушай, делай себе свои дела со своим Резо, я ж не возражаю. Вы все утрясли?
— Я туда не ездил. Не успел.
— А че, на работе задержался?
— Нет.
— А куда ты ездил?
— В Нойштрелиц.
— Зачем? Мы же там «всё» уже.
— Рита попросила. Позвонила сегодня.
Тэк-с. Я супер-девочка и меня так просто ничем не испугаешь. Сейчас тоже: это его «Рита попросила» как молнией такой в меня полыхает, а я не пугаюсь совсем.
Просто так же молниеносно спрашиваю:
— Да? Интересно. И долго ты так собираешься?..
Так вот, из-за чего ему некогда съездить со мной в отпуск.
Из меня рвется еще целая туча всего, всяких дурацких замечаний, вопросов и наездов. Вместе с тем мне жаль его за его дебилизм.
Ругаться с ним не хочется. Я не наехала — просто спросила спокойно и даже участливо. Он молчит.
Из-за нее?.. Это из-за нее?.. Нет… Пацан причем…
— Ей что — ребенка не на кого было оставить?.. — догадываюсь. — На бабушку, там… с дедушкой…
Молчание. Вот балбес.
— Ты-то ей чего помогаешь? Это даже не твой ребенок.
— У меня нет своего, — говорит он.
Ну, это, допустим, правда. И все же я не могу удержаться, чтобы не поднять на него брови.
Рик говорит:
— А почему бы и нет? Каждому мужику охота, чтоб у него сын был. Ну, кроме тех, которые, там… себе мозги водкой расхуяривали… или наркотой. Эти, там, бросают, не знаются, видеть не хотят.
И это все правильно, думаю. И ты не такой, думаю, ты бы не бросил. Ты даже чужих не бросаешь. Это все хорошо, но… мне от этого плохо.
— А если не сын?.. — произношу только.
— Чего — не сын?..
— Ну, если дочка…
— В смысле?..
— В смысле — бывают же еще и дочки…
Ему о детях поговорить захотелось — ладно… и из меня журчит-струится это: