Жилые комнаты оказались заброшены. У самых запасливых учеников, которые явно собирались в спешке, на тумбах и в шкафчиках догнивали фрукты. Некоторые комнаты были заперты и пустовали уже давно — на дверных рукоятках успел осесть зловещий слой пыли.
Оставалось проверить лишь одно место. Комнату для молитв, где госпожа Рей хранила священные таблички и дважды в день, а по праздникам — трижды, собирала всех воспитанников.
Поднявшись на три этажа по лестницам, на которых осталась грязь от многочисленных подошв, Тошайо старался вспомнить, когда зашел в зал впервые, но у него ничего не вышло. Слишком давно это было. Зато его посетила уверенность, что теперь он делает это в последний раз.
В огромном зале, который колонны делили на девять квадратов, могли поместиться все ученики госпожи Рей. Когда учился Тошайо, их было около сотни. Двадцать или тридцать покинули госпожу до конца обучения — родня выкупила их и решила дать другую профессию.
Алтарь в конце комнаты, перед которым вставала на колени госпожа Рей, пустовал. Каменное основание, обычно украшенное ярким ковром, сейчас выглядело бедно и неуместно. Тошайо подошел ближе и встал на то самое место, где замирала в благоговейной позе наставница.
В этот момент он вспомнил, что в кармане куртки лежит заветная трубка. Он достал ее, встал на колени и положил трубку перед собой.
— Надеюсь, вы не обидитесь за это, — прошептал он, обращаясь к бесплотному духу, который пока существовал лишь в его фантазиях.
Идея пришла внезапно, когда Тошайо увидел пустой дом, голый алтарь и до конца понял, что госпожа умерла. Он не стал задаваться вопросом, куда делись ученики и помощники — должно быть, сейчас многих взяли семьи. Никто не стал брать на себя тяжелое бремя занять место лидера ордена. Все это было для Тошайо не существенно, когда он стоял перед алтарем и разглядывал трубку.
Его мысли устремились к Создателю, по замыслу которого смертные пришли в мир, населенный нечистью и вынуждены были выживать в нем, опираясь на веру и собственные силы. Тошайо прошептал короткую молитву, как можно точнее воссоздал в голове образ наставницы, потом коснулся трубки и тихо скомандовал духу: «Явись».
Комната осталась пустой вопреки его приказу. Он знал, что дух подобной женщины может оказаться упрямым, поэтому повторил молитву, с почтением попросил Создателя оказать ему помощь, а затем повторил приказ. Старые экзорцисты сочли бы подобное дерзостью, но Тошайо не разделял их страхов. Нередко духи приходили, чтобы ответить на его вопросы, именно после второго зова. Выяснялось, что они опасались навредить или «плохо расслышали» — характер многих людей не менялся даже через сотни лет после смерти.
Госпожа Рей не ответила на второй зов. Прежде чем встать, Тошайо взял в руки ее трубку и попросил Создателя дать покой ее душе, где бы та ни находилась. Затем он спрятал трубку и медленно пошел к выходу, прощаясь с домом наставницы.
Возле двери, опираясь на косяк плечом, стоял экзорцист, которого Тошайо сразу узнал — этот человек возле ресторана ждал, когда Тошайо с Хикэру сядут в машину. Как и в прошлый раз, поражал пристальный обвиняющий взгляд, которым экзорцист пытался испепелить.
— Доброго дня, — вежливо с поклоном поприветствовал Тошайо.
— У тебя трубка старухи, — хриплым и резким голосом заявил собеседник.
— Не любишь соблюдать формальности? Я не помню твоего имени. Мое — Тошайо.
— Издеваешься? — безымянный экзорцист скривился, потом с ненавистью плюнул под ноги. — Все знают, кто ты такой!
— Все знают? Откуда? — растерялся Тошайо. Он не привык, что к нему обращаются с таким пренебрежением другие экзорцисты.
— Неужели ты меня не помнишь?
— Помню, — кивнул Тошайо. — Я помню, ты учился вместе со мной, но я забыл твое имя. Шо? Тебя зовут Шо?
— Шоичи, — ответил экзорцист. — Ты ведь виделся с тем говнюком, так? Не вздумай отрицать.
— С господином Хикэру? Ты говоришь о нем?
— Господин? — Шоичи еще разок смачно сплюнул. Теперь Тошайо подошел достаточно близко, чтобы почувствовать перегар и знакомый аромат бездомных: пот и помойка. Тем временем Шоичи продолжил: — Старуха померла, когда он стал расспрашивать о тебе.
— Ты знаешь, от чего? Я узнал о ее смерти только вчера.
— Слабое сердце — так врачи сказали. Она же курила без остановки.
— Тогда почему ты плюешь на пол? Какое я имею отношение к ее смерти?
— Еще не знаю, — Шоичи прищурился. — У нее могло быть видение о тебе.
— Видение? — насторожился Тошайо. — Я никогда не слышал, чтобы госпожа Рей…
— Я тоже не слышал! — Шоичи криком оборвал его. — Что с того? Слышал — не слышал. Она была экзорцистом покруче тебя, и уж точно покруче меня. Создатель был с ней, так почему ты считаешь, она не могла увидеть что-то важное перед смертью?
— Могла, — Тошайо примирительно развел руками. — Просто я никогда не видел этого своими глазами. Откуда я знаю? Вдруг на старости лет она стала пророчицей?
— Ты совсем не заходил к ней, — сказал Шоичи, доставая из кармана помятую тусклую фляжку, к которой тут же пару раз приложился. — Не хватало времени?
— Она плюнула мне под ноги, когда я сказал ей спасибо, — сквозь зубы ответил Тошайо. — Какое тебе дело, ходил я сюда или нет? К ней никто не возвращался — она была стервой, и ты сам прекрасно знаешь об этом.
— Еще бы, — Шоичи громко рассмеялся. — Она вечно болтала о тебе — не затыкалась. К выпускному классу меня от тебя тошнило. Мне казалось, что даже срать надо именно так, как это делал ты.
— Неужели?
— О, да! Тошайо использовал малый круг, Тошайо чертил руны углем. Тошайо — то, Тошайо — се. Ненавидел тебя, думал, что ты зазнавшийся козел. Когда все случилось, — он сделал еще один глоток из фляги, — я решил раскопать, где ты находишься. Хотел понять, какого черта от тебя надо этой богатенькой мрази. Заодно разобраться, действительно ты козел или нет.
— Прекрасный план.
— Знаю! Знаю, я… просто мне тяжело видеть, как все разваливается на глазах. Она хотела бы, чтобы ты пришел к ней, сказал последние слова, проводил ее дух к Создателю. Дьявол, да она и теперь тебя ждет! Ну а тебе, выходит, некогда? Увяз в делах?
— Позавчера мне пришлось столкнуться с паучихой — я чуть не умер. Вчера обсуждал новое дело. Важное дело — семь одержимых. Понимаешь? Она учила нас, что дела — важнее всего. Ты совсем не знал ее, если думаешь, что она ждет меня или тебя или кого угодно еще.
— Тогда зачем приперся?
— Хочу убедиться, что она ушла с миром, — тихо сказал Тошайо. — Ты говорил о трубке? Хочешь? Возьми! — он достал трубку из кармана и протянул Шоичи.
— Нет… я не могу. Откуда она у тебя?
— Господин Хикэру выкупил ее на аукционе.
— Чертовы богачи, — со злостью сказал Шоичи. — Все из-за них.
— Все из-за ее дурного характера, а еще из-за того, что на старости лет она не подыскала приемников. Где ученики?
— Большинство вернулось к родителям, часть… им оставалось учиться еще год или полтора, так что они вышли в поле. Полиция сказала, что жить здесь нельзя, но каждый день сюда приходят люди попрощаться со старухой, так что отсюда все выгребли на случай, если кто-то захочет взять сувенир. Ты правда столкнулся с паучихой? Они не любят города.
— Ее приманили, — сказал Тошайо, стараясь быть осторожным. — Сейчас я выясняю все детали.
— Ха! Настоящий экзорцист.
— Ты тоже экзорцист.
— Ну ты скажешь! Я-то — мелкая сошка. Младший ранг — курам на смех.
— Я тоже младшего ранга, — удивился Тошайо.
— Ты?! — Шоичи показал на него пальцем, потом согнулся от хохота и хрюкнул, пока смеялся, что рассмешило его еще сильнее.
— Что смешного?
— Великий Тошайо — экзорцист младшего ранга? Ты в своем уме? Да она дала тебе чертов высший ранг еще два года назад. Мы все видели красивый указ на доске. Расстаралась, выводила иероглифы самолично.