— Почему ты отослал их?
— Это же духи, идиот! — огрызнулся Такаюки. — Они должны защищать Императора, а я убил его. Тяжело контролировать того, кто хочет тебя убить.
— О, я знаю, — Тошайо кивнул в сторону тела Джун. — У тебя с этим большие проблемы.
— Ты считаешь себя умнее…
— Нет, — Тошайо помотал головой. — Нет, я никогда не считал себя умнее. Поэтому люди и нелюди с радостью говорят со мной.
— Когда ты разорвешь договор с Императором, он выбросит тебя на помойку, — сказал Такаюки. — Безупречных нельзя убить демону. Во дворце нельзя использовать твои молитвы. Ты хорошо подготовился…
— Расскажи про дворец больше, — Тошайо подбросил кинжал в руке, не сводя глаз с Такаюки, чтобы не выдать удивление.
— С какой стати? — рассмеялся Такаюки и зашелся приступом кашля, отхаркивая кровь на руку и одежду. — Мерзавка… — добавил он, зло глянув в сторону Джун.
— Предположим, я буду благодарен тебе за помощь, и ты умрешь не такой ужасной смертью, которую я видел, — сказал Тошайо.
Такаюки смотрел с недоверием, но через минуту тягостного молчания открыл рот:
— Орден экзорцистов был на пике могущества, когда заключили договор, который ты хочешь уничтожить. Император обратился к Первому Племени за помощью, потому что не собирался плясать под вашу дудку. Он сделал так, что экзорцисты продолжили защищать его, но больше не могли вмешиваться в управление Империей. Ты был во дворце, экзорцист?
— Был, — честно ответил Тошайо.
— Ты обращался к своему богу? — Такаюки хитро прищурился. На красном лице эта гримаса выглядела комично.
— Ты ничего не знаешь о моем боге, — ответил Тошайо, осознав, что тошнота во дворце вовсе не был доказательством его падения — это была магическая защита. Тогда, во дворце, он еще мог отступить, как и потом. Он мог отступить в любой момент, даже теперь, и остаться верным слугой Создателя.
За его спиной раздался стук шагов.
Семь одетых в форму дворцовой охраны человек влетело в комнату. Двоих Тошайо видел лично, остальных знал по фотографиям, вложенным в личные дела, которые заботливо собирал Хикэру. Они разошлись по комнате, образовав круг, по всей видимости, в ожидании приказа.
— Ты сам сказал мне вызвать всех, экзорцист, — усмехнулся Такаюки. — Получай.
Стоило ему договорить, семь Безупречных ринулось в бой.
Тошайо знал, что это произойдет. Он приготовил молитву, приготовился к боли в горле и к тому, что Такаюки попытается атаковать его одновременно с семеркой Безупречных.
Чего он не ожидал — Джун, которая вскочила с пола, живая и невредимая, бросилась вперед и прыгнула на Такаюки, направив когти прямо ему в лицо. Демон отвлекся, у Тошайо появилось пространство для маневра, он оттолкнул ближайшего Безупречного, ненадолго вырвался из круга и убедился, что все внимание обращено на него. Одержимые даже не попытались атаковать Хикэру и Чи, которые все еще были недалеко от центра.
Сознание одержимых всегда оставалось затуманенным, только самые сильные или самые злые духи сохраняли способность говорить. Тошайо закрыл глаза, вспомнил молитву — ту, что всегда использовал для освобождения тел от духов, и направил на ближайших Безупречных.
«Благоволи освободить нас от всякого обладания духов…»
Горло обожгло, он почувствовал запах крови в носу, от боли закружилась голова — он не устоял, упал на одно колено, чувствуя ветер над головой, который мог означать только одно — один из Безупречных пытался проколоть его ножом, но промахнулся — не задел жизненно-важные органы. Тело, находящееся впереди, подбросило в воздух, человек заорал, а потом крик перешел в вой, отдаленно напоминающий волчий. Тошайо продолжал читать молитву, рассчитывая, что сможет выдержать два-три удара, если его заденут снова.
Один из Безупречных успел порезать его руку острым клинком — она вздрогнула и заныла, но эта боль не могла сравниться с тем, что Тошайо испытывал в горле, от чего гудела голова.
Тело впереди рухнуло на ковер: лишенное души, оно было бесполезно. Тошайо показалось, что он почувствовал прохладный ветер, ненадолго коснувшийся горла, и на секунду стало легче говорить. Безупречных осталось шесть, а он был уже не способен встать на ноги и шевелить правой рукой — основной, которой хорошо владел оружием. Впрочем, оружия все равно не было.
Все же чем дольше он читал молитву, тем легче было делать это — прохлада извне помогала связкам держаться, он глотал кровь, но эти короткие паузы не мешали. Второй Безупречный рухнул на колени напротив. Тошайо не знал, где находятся остальные, потому что не мог пошевелить головой. Он просто читал вслух слова, которые знал с детства.
Знакомое лицо Двойки, за которым они с Хикэру следили, исказилось от боли, рот раскрылся и ненадолго Тошайо стало видно, как вылетает наружу запечатанный дух. Пустое тело мягко упало на ковер.
Пять. Он считал, отстранившись от ситуации. Ему удалось справиться с третьим. Четыре.
Настала короткая передышка — он опустился на четвереньки, стараясь не опираться на раненую руку, и посмотрел вперед. Джун продолжала бороться с ослабленным, сбитым с толку Такаюки, который валялся на ковре возле кресла и приказывал ей убираться в пекло. Четверка Безупречных окружила Тошайо. Он видел на их лицах безразличную решимость.
Почему они не атаковали одновременно?
— По-мо-ги, — прошептал стоящий справа Безупречный. Тошайо обернулся к нему, посмотрел на одеревеневшее лицо и узнал.
— Вы? — он застыл, пораженный тем, что происходило.
Она ждала его. Госпожа Рей, которая плюнула ему под ноги, когда он поблагодарил ее. Наставница, от которой он не слышал доброго слова, которая сделала так, что он не узнал о своем повышении. Которая убила себя, чтобы оказаться в этом месте. В комнате, где семь Безупречных и демон без труда убили бы Тошайо несмотря на помощь и поддержку яростной кицунэ, Хикэру и даже Повелителя, который наблюдал за всем с высоты своего могущества.
Безупречный пошевелил челюстью, что явно далось ему с трудом, а потом смачно сплюнул себе под ноги.
Она больше ничего не могла сделать.
— Мне так жаль, — сказал Тошайо.
Госпожа Рей подняла руку и указала на Безупречного на другом конце. Он кивнул ей, закрыл глаза и вернулся к тому, что делал — к изгнанию духов.
Его слова текли медленнее, потому что он знал, что будет в конце. Настоящее прощание. Она опять плюнула напоследок. Никаких сантиментов — только дела.
Прохлада, которая окутывала горло Тошайо, усилилась, боль отступила совсем. Он изгнал дух из четвертого Безупречного, перешел к пятому и понял, наконец, что происходило.
Прохлада была вовсе не божественной помощью, вовсе не благословением дьявола. Он так увлекся и был так истощен, что не разобрал предупреждение, которое спасало ему жизнь уже столько раз. Все настойчивее смерть заявляла о своей готовности забрать его в иной мир.
— Еще двоих, — прошептал Тошайо. — Пожалуйста, еще двоих.
Смерти были безразличны его мольбы, но прохлада помогала говорить. Пятый Безупречный упал, лишенный сил. Госпожа Рей указала на шестого.
— Да-да, сейчас, — ответил Тошайо. — Вы не помните, что сегодня на ужин?
Хикэру подбежал к нему, держа за спиной Чи, которого Тошайо заметил краем глаза. Демон не вмешивался, опасаясь нарушить договор, ради разрушения которого все происходило. Все, что он мог, — поддержать Тошайо за плечи.
— Осталось совсем немного, мой хороший, — сказал Хикэру.
— Узнай, что будет на ужин, — попросил Тошайо.
Надо было изгнать очередного одержимого. Госпожа Рей давала это задание не меньше раза в неделю. Ходили слухи, что для выпуска нужно будет изгнать семь разом. Семь! Да он ни за что не справится.
— Мой хороший, нельзя засыпать.
Удар по щеке, еще один.
— Сосредоточься.
Тошайо вытянул руку вперед, помогая себе духовными путами, чтобы одержимый не вырвался и не навредил самому себе. Потом прочел молитву. Горло болело — скорее всего из-за того, что он просидел на подоконнике до рассвета.