Нет ничего плохого в попытках приучить ребенка к труду, но Керри понимала, что Лаки может смотреть на ситуацию совсем по-другому и не ценить преподносимый ему урок, в особенности если он испорченный молодой человек.
— Когда ушел Лаки?
— Вместе со мной. Он постоянно уговаривает меня пригласить его к себе пропустить по стаканчику. — Она покачала головой. — Пару раз я допустила такую ошибку. С Лаки весело, можно классно провести время, если вы понимаете, что я имею в виду, но он балуется порошком, а я дурь не употребляю.
— Порошком? — переспросила Керри. Она знала, что имела в виду женщина, но ей требовалось еще раз услышать это слово от самой Макгилл.
— Кокаином. Он из светского общества, в котором кокаин — обычное дело. Узнай об этом родители, они убили бы его. — Макгилл пожала плечами. — Да этот Лаки просто идиот! У парня есть все, а он изо всех сил стремится сломать себе жизнь.
— Мистер Курц знал, что Лаки употребляет наркотики?
Глаза у Макгилл округлились, и она яростно замотала головой.
— Нет, что вы. Он бы его уволил. Лео всегда очень резко выступал против наркоты. Табак и алкоголь были единственными дурманами, которые признавал хозяин.
— Вы не помните, во что вчера был одет мистер Курц? Сейчас на нем та же одежда, что и вчера вечером?
У Макгилл перехватило дыхание.
— Я об этом не задумывалась, пока вы не спросили, но да, совершенно точно та же одежда. По воскресеньям он всегда одевается в синее[2]. Лео говорил, что делает это для посетителей. — Она печально улыбнулась. — Он любил философские рассуждения, что воскресенье — худший день недели, поскольку проводишь его, с ужасом или неохотой думая о понедельнике.
Керри сама провела немало воскресений, с ужасом и неохотой думая о понедельниках.
— Вы уверены, что темно-синие брюки и рубашка более светлого синего цвета были надеты на нем вчера?
Макгилл кивнула, а затем внезапно замерла на месте.
— Лео вчера так и не добрался до дома. Наверное, кто-то пришел поздно вечером, уже после того, как я ушла, и устроил все это. Может, вместе со вторым мужчиной. — Женщина прикрыла рот ладонью. — Боже! — воскликнула она сквозь пальцы. — Если бы я уехала позднее, то тоже могла уже быть на том свете. Не исключено, что второй убитый — просто поздний покупатель.
Керри не удосужилась объяснить, кем был второй убитый. «Никаких утечек». Хорошо, что Макгилл не знает, кто он такой. По крайней мере, пока. Довольно скоро лицо второго мужчины будет не сходить с экранов в программах новостей. Керри было неловко задавать следующий, необходимый вопрос. Женщина использовала мобильный телефон для звонка в службу 911, а это означало, что она держала его в руке.
— Еще один вопрос, мисс Макгилл. Он может оказаться немного неприятным, но мне нужен от вас честный ответ.
Женщина посмотрела на Керри широко раскрытыми глазами.
— Вы фотографировали трупы?
На заплаканном лице Макгилл отразился ужас.
— Боже, нет! Кому такое пришло бы в голову? — Макгилл явно содрогнулась. — Да я и представить такое не могу.
— Вы очень удивитесь, если узнаете, сколько людей так делают.
Керри постоянно видела.
Макгилл подтолкнула к Керри телефон, лежавший на барной стойке.
— Смотрите сами.
Поскольку Макгилл сама это предложила, Керри проверила «Звонки», «Сообщения», а потом «Галерею», причем как недавние фотографии, так и стертые. Фотографий жертв не нашлось. На всякий случай Керри вошла еще в три приложения социальных сетей и посмотрела последние посты в каждой. Ничего после девяти вечера вчерашнего дня.
Керри опустила телефон на стойку и подтолкнула его назад к владелице.
— Спасибо.
— Если закончили, мне на самом деле нужно выпить. Правда, — сказала Макгилл.
— Еще парочка вещей. — Керри вырвала чистую страницу из своего блокнота, потом положила страницу и ручку на барную стойку. — Хочу попросить вас составить список сотрудников и указать их номера телефонов, если они у вас есть. Отметьте галочками тех, кто работает здесь дольше всех или был ближе всего с мистером Курцем.
Макгилл кивнула и взяла ручку.
— Я вернусь через несколько минут, — сказала ей Керри и соскользнула с барного табурета.
Она прошла по залу. Бар был винтажным. Их так оформляли во времена сухого закона сто лет назад, когда в подобных заведениях подпольно торговали спиртным. Много дерева, стекла и кожи. На полках в зеркальном стеллаже за барной стойкой стояли многочисленные бутылки с элитным виски и другим спиртным высокого качества, и все это выглядело стильно. За баром находилась небольшая кухня. Коридор вел к туалетным комнатам. В зале столы для создания уютной обстановки были расставлены группами в разных местах. В витринах выставлялись сигары, трубки, разные виды табака. Атмосфера получалась очень европейской, и этому способствовало все, от деревянных полов до кессонного потолка. В дальнем конце находился камин. Табачную лавку нельзя было назвать типичной. Лавка напоминала место встреч для богатых и известных людей Бирмингема, где они могли наслаждаться любимыми вещами.
2
Синий во множественном числе в английском языке также имеет значение «хандра, меланхолия», а «быть в синем» — быть в плохом настроении, хандрить.