Я подавила возглас удивления и сделала вид, как будто для меня это обычное дело.
- Где это? - Перебил Рей.
- Сент-Луис, штат Миссури. Частный аэропорт, принадлежащий "Секьюрин Корпорэйшн". Видео заснято один час двадцать семь минут назад. - Ответила девушка, громко стуча пальцами по клавиатуре, вроде бы Стивен назвал ее Энджи.
- Узнайте расписание полета, нам нужно знать, куда и во-сколько приземлиться самолет. Это возможно? Я имею в виду разузнать так, что бы ни кому не было известно, что мы это делали?
- Нет проблем. - Ответила Энджи, не отрывая свой взгляд от компьютера.
- Так значит, вот как вы меня нашли? По камерам?
- Нет, если бы было все так просто, мы бы перехватили тебя еще в аэропорту. У нас ведь было твое описание, но людей похожих на тебя достаточно много. Стивен профи в поиске, но он не видел тебя своими глазами или хотя бы твое фото, что бы найти по камерам, а описания недостаточно. Так что, если бы не твоя аура, то возможно, ты была бы сейчас в другом месте.
Я ничего не стала отвечать. Что сделано, то сделано, что уж теперь думать, где я была бы, если не то или не это. "Не оглядывайся назад" - постоянно твердил мне Бен, когда я предавалась памяти о маме и ее смерти. Перестать вспоминать то, что уже не вернуть и жить настоящим, всегда думая о будущем - вот, что остается мне делать.
- Как ты узнала, что это Лурог? - Вторгся в мои мысли Стивен.
- Дай угадаю, ты их видишь, видишь их настоящих, даже, когда они под маскировкой. - Ответил за меня Ник.
Я пожала плечами. Он все сказал за меня, что мне еще остается делать.
- Вот черт! Да эта крошка просто подарок для нас! - Стивена переполнял восторг. - Откуда ты вообще такая взялась?
- Мама с папой сделали. Рассказать, как это делается? - Понимая, что опять завожусь, я сделала не глубокий вдох, задержала дыхание и выдохнула. Они все относятся ко мне, как к какой-то редкой вещице! Для одного я, как антиквариат, который надо изучить со всех сторон, для другого - игрушка, забавная, говорящая игрушка, которую хочется разобрать, что бы посмотреть, из чего она сделана, и черт знает, что я представляю для других! Вот поэтому, я не хотела ни с кем сотрудничать, и поэтому не хочу никому доверять.
Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза и досчитала до трех, когда я их открыла, злости уже не было, я все взяла под контроль. Я - молодец.
Поймав, изучающий взгляд Гибонса и настороженный Рея, я сделала вид, что ничего не было, и повернулась к экрану.
- Есть. Самолет прилетает через двадцать минут в аэропорт Чикаго. - Быстро протараторил один из парней Стивена.
- Какой аэропорт?
- Сейчас...
- Это "Мидуэй"! - Ответил второй парень.
- Ник, собери команду. Перехватите его, но без свидетелей.
- Будет сделано. - Голос Ника стал серьезней, из него испарились вся наигранность и забава. Перед нами опять стоял Николас, парень с пистолетом и кинжалом на поясе, который не колеблясь пустит их в дело.
Глава 10.
- Мы знаем... Анна-а... Мы вс-с-се видим... Ты, здес-с-сь... - Ужасно писклявый голос, с шипящими нотками, словно напевающий жуткую мелодию, заставлял что-то внутри леденеть от страха, а тело обливаться холодным потом. - Мы тебя пойма-али... Хоз-сяин будет дово-олен...
Этот голос звал и заманивал в ядовитый туман, от которого в голове все мутнеет и кровь в жилах течет медленнее, потому что чем больше ты его вдыхаешь в свои легкие, тем медленнее бьется твое сердце.
И ты это понимаешь. У тебя есть выбор, но заключается он в том, какой смертью тебе умереть. Это осознание заставляет тебя бежать прочь из этого места, окутанного туманом, как можно дальше от него. Но чем быстрее ты бежишь, тем чаще ты вдыхаешь эти ядовитые пары, и тем быстрее приближается твоя смерть. Ты останавливаешься и идешь медленнее, выравниваешь дыхание, дышишь не глубоко и не часто, но это медленно, чертовски медленно, твоя смерть окажется быстрее, если ты не поторопишься. И вот опять выбор, выбор, который ломает тебя изнутри, убивает твою надежду и забирает силы сопротивляться. Ты уже не бежишь, не регулируешь дыхание, тебе становится все равно, потому что какой смысл сопротивляться, если все и так кончено.
И огонь жизни угасает в твоих глазах, они становятся стеклянными и бесцветными. Сердце пропускает удары, оно стало забывать, как биться, но пытается еще бороться, рвется, через силу, чтобы не останавливаться, нельзя останавливаться! Но смысл бороться, если все кончено? В чем вообще смысл всего этого?
И ты останавливаешься, ноги подкашиваются, роняя тебя на землю, сырую землю, застланную мертвыми листьями. Глаза давно перестали что-либо различать, руки и ноги онемели, в голове нет ни слова, ни мысли. Ты даже не понимаешь, что умираешь! И ты не почувствовала, как умерла.
***
Боль в груди. Это было первое, что я почувствовала.
Потом был крик. Это было первое, что я услышала.
И был вздох. Это было самое лучшее, что со мной когда-либо случалось. Горло обожгло от столь большой волны кислорода, и легкие наполнились чистым, не ядовитым воздухом, принося облегчение и режущую боль.
- Дыши! Да дыши же ты, глупая! - Это был женский голос, ее крик. - Вот так, молодец! Дыши, девочка, только дыши, а об остальном я позабочусь. - Сейчас в голосе звучала не паника, а большое облегчение.
- Как она?
- Худшее позади. Она задышала.
- Боже милосердный, что с ней случилось?
- Ты ведь понял сам, Рей.
- Да понял я! Как эти твари сюда пробрались?! Черт! Я ведь гарантировал ей безопасность, а теперь она чуть не умерла.
- Успокойся, Рей. Ты здесь не причем. Нам нужно было сразу ее проверить, это и наш недосмотр, и ее вина. Не вини только себя. - Другой мужской голос.
- Чертова бумажка! Маленький клочок бумаги чуть не стоил ей жизни.
- Рей, выйди отсюда и возьми себя в руки. - Произнес спокойный женский голос, который недавно кричал на меня. - Выйдите отсюда все. Вы не помогаете, и толку от вас нет, а девочке нужно прийти в себя и действительно нормально поспать.
Послышались шаги и приглушенные голоса.
- Так, милая, а теперь я вколю тебе немного снотворного. Поспи, теперь ты в безопасности.
В безопасности? Думаю, не будь я тогда в полубессознательном состоянии, рассмеялась бы.
Глава 11.
Головная боль, белые стены, больничная кровать с жесткими простынями, какие-то приборы, подключенные ко мне. Кто бы знал, как мне осточертелo просыпаться в больницах, с ощущением, как будто я не проснулась, а воскресла. Хотя подождите, вот черт, я ведь действительно воскресла.
Я села на кровати и отцепила от себя проводки, которые передавали прибору частоту моего сердцебиения. Я потрясла головой, что бы сбросить остатки сна, ненавижу снотворные, после них ты чувствуешь себя, как свежевыкопанный зомби. В голове все как в тумане. В тумане... Вот черт!
Я в шоке, уставилась на мои почерневшие ногти, в буквальном смысле почерневшие, лаком я не пользуюсь, просто нет времени на маникюр. В это время дверь открылась и в комнату вошла очень низкая женщина, лет тридцати. Она была не только низкая, но и очень худая, создавалось впечатление, что если ее маленько толкнуть она вся сломается, как фарфоровая куколка. Её кожа была бледная, что только усиливало образ хрупкой куклы. Светлые волосы, цвета пшеницы, были убраны в идеальный пучок, почти волосок к волоску. Но четкий и ясный взгляд темно зеленых глаз и морщинки вокруг них, которые появлялись, когда она хмурилась, разбивали этот детский образ невинности и очарования.
- Здравствуй, Кира, меня зовут Наталья. - Я сразу же узнала ее четкий и немного грубый голос. Видимо, ей я обязана своим спасением.