По моем возвращении из госпиталя мама с какой-то необычной для нее гордостью сказала:
— Когда ты уходил от нас к своему вагону, я загадала: если оглянешься — я тебя больше не увижу. И все шептала про себя: не оглядывайся, сынок, не оглядывайся… Ты не оглянулся. И вот ты дома…
Я не сказал бы, что мама была суеверной, и то, что примета ее сбылась, можно назвать чистой случайностью. Но ведь и в случайностях есть своя закономерность! И я расценил эту случайность как своеобразное материнское напутствие:
— Не оглядывайся, сынок! Впереди у тебя жизнь. Она не так легка, как видится спервогляду. Но иди по ней смело и только прямой дорогой. Не оглядывайся, сынок!
1969–72 г.