Дома говорили, что последний раз дядя Ваня приезжал десять лет тому назад, и Юрка не помнил его. Зато Валерий уверял, что даже ходил с ним порыбачить на Утиное озеро и ставил продольники на Трещанке. Его приезда не ждали. Неужто он решил нагрянуть внезапно? Как хорошо, что отец не ушел еще в море!
Нет, верно, Валерий ошибся. Не он. Дал бы телеграмму, предупредил бы.
Но до чего же похож этот человек на дядю Федю и даже на самого Валерия! В семье Варзугиных мужчины резко делились на две категории: те, кто пошли в бабушку, были рослые, неторопливые, степенные, видные, на первый взгляд очень спокойные; те, кто удались в дедушку, дедушку Аристарха, были малорослые, кряжистые, крутые по нраву, курносые и вспыльчивые. Юрка с Васьком да, пожалуй, Рая, как и отец, вышли в дедушку. А вот в Валерии отозвалась бабушкина кровь.
Старики рассказывали, что Аристарх здорово начудил в молодости, присватавшись к рослой, красивой поморке родом с Терского берега. Охочие до шуток и озорства, мужики бились об заклад на бочонок знаменитой соловецкой селедки, что отошьет Агафья шумливого Аристарха, бедняка и недомерка, у которого за душой ничего, кроме драных сапог, серебряного крестика на груди да неуемной веселости. Выиграл дедушка — а тогда он был молодым парнем — бочонок с соловецкой сельдью и привез в глухое становище Якорное молодуху, занял брошенную кем-то, покосившуюся хибару…
Так вот и ходили они по песчаному берегу к карбасам: высокая, прямая Агафья с точеным белым лицом и черными косами и по плечо ей Аристарх, рыжий и смешливый…
Здесь, в этой хибаре, и начался новый род Аристарха Варзугина…
— Он ли? — спросил Юрка.
— Он, — шепнул Валерий, и Юрка вдруг увидел, как ноздри его раздуваются от волнения.
— Ну, тогда подойди же, скажи…
— Нет. — Валерий упрямо качнул головой.
Он и с места не сдвинулся. То был такой храбрый и веселый, то непонятно побледнел и замкнулся, точно боялся дяди.
Когда незнакомец сел в дорку, братья скользнули следом. Наблюдательный пункт устроили на корме, подальше от приезжего. Валерий поглядывал на него и ногтем нервно отколупывал со своей канадки клейкие рыбьи чешуйки.
Незнакомец вынул портсигар, закурил, глубоко затянулся. Он по-прежнему зорко глядел на контуры серых, с белыми пятнами снега сопок, на здание радиостанции у берега, на домики Малой стороны. А потом, когда впереди показалось устье Трещанки и дома Большой стороны, он просто не мог оторвать от нее глаз.
— Он, — шепнул Юрка. — Гляди, как смотрит!
— А я что говорил?
— Ну так подойди же, заговори.
Валерий не стронулся с места.
Надя долго отсчитывала незнакомцу сдачу с зелененькой трехрублевки. Он небрежно сунул деньги в карман и стал оглядывать пассажиров. Взгляд его скользнул по ребятам. Юрка покраснел и уставился в днище дорки. Стучал мотор, шуршала у бортов вода, и в корпус мягко стукались льдинки.
Юрка поднял голову. Незнакомец продолжал смотреть на него. Внезапно он улыбнулся и подмигнул Юрке. Юрка еще больше смутился, и минуты на три его глаза словно прилипли к ботикам какой-то женщины.
Поднял голову и опять столкнулся с его глазами.
— Вы чьи, ребята? — негромко спросил человек.
— Варзугины, — баском сказал Валерий и глотнул слюну.
— Вот как, — обрадовался незнакомец, — так и знал! Валерий и Юрий. Так?
— Да, — сказал Валерий каким-то робким, сдавленным голосом.
Тут дорка ткнулась в причал, пассажиры, как по команде, схватились за борта и дернулись вперед, и незнакомец — а это, конечно, был дядя Ваня — не успел больше ничего произнести.
Он подождал, пока пассажиры сойдут на причал, подал старенькой Ефремовне, ехавшей от сына, научного работника, из Дальних Зеленцов, деревянный чемодан, жестом велел лезть вперед ребятам и потом уже сам, подхватив два кожаных чемодана, привычной походкой моряка ступил на трап и поднялся вверх. Опустил чемоданы.
— Что ж, здравствуйте, Варзугины, едва узнал вас. В детстве человек растет быстрей бамбука — не уследишь. Кажется, я ваш дядя.
Он крепко пожал их руки. Поцеловал каждого. Братья молчали, точно были виноваты, что у них есть такой знаменитый, известный на всю страну дядя.
Он взялся за чемоданы.
— Дайте мне один, — попросил Валерий и взялся за ручку.
— А донесешь?
Валерий ничего не ответил. Он как пушинку поднял чемодан. Но Юрка-то видел, как на его шее напряглись жилы.
Юрка хотел попросить второй чемодан, но никак не решался. Уж слишком все получилось неожиданно.