— Ладно, садись ужинать. «Развирались, еле разоврались», — передразнила она. — Что вдруг Шулейко, не справилась с кормами? Не говорила она, когда можно прийти с лекцией на второй участок? Я просила сообщить.
— Лидию Ильинишну я сегодня не видел, вызвали в область. Мы были с главным агрономом.
— Поразвел себе Шулейко, вечная путаница, где муж, где жена, — рассмеялась Валентина. — Идти, не идти с лекцией?..
— Надо будет, скажут. Чего ты волнуешься?
— Кому надо, парторгу участка? А тебе не надо? — с досадой взглянула на него Валентина. — Все же ты узкий хозяйственник, Володька. Привесы, строительство, корма! Ну хоть бы немножечко дальше всего этого видел! Ладно, не стану дожидаться, пойду на откормочник сама. Иначе с вами каши не сваришь.
— Это самое верное, — согласился, придвигая к себе тарелку, Владимир. Валентина фыркнула, подозревая издевку, но в лице мужа было столько спокойного удовлетворения, что она опять рассмеялась.
— Непробиваемый ты, дружочек, для моих забот. Живем мы давным-давно, скоро серебряная свадьба… А в чем состоит наша семейная жизнь? Ты всегда занят, думаешь только о работе, я должна успевать в школе и дома. Тебе не кажется, что я старею, сил становится меньше?
— Ну вот, сглазил, — хмыкнул Владимир.
— Что сглазил?
— Да тебя. Только похвалил, что не грызешь, как другие председательские жены. Уже востришь зубки… Кажется, телефон, — прислушался, кладя вилку на стол.
Валентина бросилась в гостиную, где действительно изо всех сил надрывался телефон.
— Мамочка, это я! — послышался издалека прерывистый голос Алены. — Вы еще не спите? Так долго не давали Рафовку! Папа дома?
— Вот он, рядом. Почему ты не пишешь? Мы переволновались!
— Ты же знаешь, мы работали в совхозе, приезжали поздно… У вас уже кончили убирать свеклу?
— В колхозе — да, в районе — нет. Ты не простудилась? Деньги надо выслать? Домой думаешь, или приехать к тебе? — торопилась спросить Валентина, зная по горькому опыту, что тонкая нить, соединяющая их с Аленой, вот-вот может порваться, ускользнуть.
— Я сама, мамочка! Ужасно соскучилась! Денег не надо, писать не стану, приеду, все расскажу! Ждите с сюрпризом! Если будет грязь, позвоню из Терновки, чтобы папа встретил. Поцелуй его за меня! Ужасно хочу моченых яблок из бочки. Ты мочила нынче антоновку?
— Да, да, — сказала Валентина, но в трубке щелкнуло: так и есть, линию разъединили, не дали договорить.
— Ну вот, жене не нужен, дочери не нужен, — обиженно упрекнул Владимир, садясь на диван и беря газеты, которые принес с собой из кухни. — Хоть беги из дому.
— Ладно уж, не беги, — присела рядом с ним Валентина. — Аленка обещает приехать. С сюрпризом! Там фильм какой-то по программе, может, посмотрим?
— Хочешь — смотри, я устал что-то. — Все еще досадуя, он пошел в спальню, лег на кровать. Но привычка делиться повседневно с Валентиной всем пережитым была сильней поверхностной, несерьезной его обиды. — Да, кадры… Хозяйство с каждым годом сложнее, а в учете, если кто и есть дельный, — вот-вот на пенсию. Хоть бы вы в школе учили ребят бухгалтерии!
— Механизаторов уже хватит? — остановилась в дверях спальни Валентина. — Помнишь, как лет пять назад кричал «сос»? Скажи спасибо Тамаре Егоровне, что наладила в школе подготовку трактористов.
— А мы не помогли? — отложил он газету. — Кто дал машины, мастеров? Никуда бы вы без нас не уехали.
— А вы без нас, — села на свою кровать Валентина. — Сегодня в десятом «а» на комсомольском собрании как раз шел разговор о профессиях. Между прочим, пригласили твоих передовиков. Рассказывали они неплохо… Знаешь, что меня поразило? Сколько было таких собраний, но я как-то считала естественным… Многие ребята слушали как бы со стороны. Будто это их не касается.
— Их это и не касается. Окончат школу, уедут в город. Там асфальт, нормированный рабочий день, — раздраженно сказал Владимир, вновь отгораживаясь от нее газетой. Над развернутым во всю ширину листом виднелась лишь темная его макушка с торчащим посередине светлым хохолком.
Валентина мягко вынула газету из рук мужа.
— Ты обижаешься? На кого? На то, что у ребят есть выбор? Раз они идут в город, значит, нужны там. Сколько настроено заводов в одном лишь Белогорске, а каким будет металлургический! Уйдут, если не сумеем их удержать. Они ведь свободны, понимаешь? Совершенно свободны и всюду нужны.