Мы выбираемся через окно и направляемся к моему внедорожнику, стараясь держаться в тени. Рейна садится на пассажирское сиденье и кладет биту рядом с собой. Я вставляю ключ в замок зажигания, и во мне зарождается беспокойство, что машина может на завестись. Она издает жалкую симфонию тарахтения и скрипа ремней, но в конце концов заводится и с ревом возвращается к жизни. Рейна искоса смотрит на меня. Наверное, это не самая лучшая машина для путешествия, но это всё, что у нас есть.
Прежде чем отправиться на наше задание, я решаю заехать к себе домой. Она не напрашивается зайти внутрь, чему я очень рад. Не хочу, чтобы она видела, как я живу. Вместо разбросанной одежды и беспорядка, как это бывает в типичной холостяцкой квартире, здесь всё чисто и просто, как я люблю. Ну, как свойственно моему ОКР. Она уже знает, что я одержим, но я не готов показать ей степень своей потребности в порядке.
Я достаю из шкафа старый рюкзак и запихиваю в него несколько ножей и пару перчаток. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не поддаться желанию сложить одежду аккуратными квадратиками, – сейчас у нас нет на это времени. Подойдя к двери, я останавливаюсь у ящика, где храню разные полезные предметы для дома. На всякий случай беру клейкую ленту, и возвращаюсь к машине. Рейна опустила окна, вероятно, чтобы проветрить салон от постоянного запаха краски, въевшегося в обивку. Осенний ветер задувает в открытые окна, заставляя меня дрожать от холода.
Какое-то время мы не разговариваем, пока едем по дороге.
— Итак, каков наш план? — спрашивает она, нарушая тишину своим мягким голосом.
И я сжимаю пальцами руль.
Когда она рассказала о том, что с ней случилось, меня это так разозлило, что желание кого-то убить затмило все мои мысли. Я не думал о том, как мы это сделаем. Я даже не был уверен, что она согласится, но она достала маски с такой широкой улыбкой на лице, что это укрепило мои подозрения.
Я прочищаю горло и сворачиваю на обочину.
— Мы поедем за город, подберем автостопщиков... и убьем их.
Она кивает. Если она и сомневается в том, что мы действительно решились на это, то никак этого не показывает. Ее взгляд прикован к линиям на дороге, которые исчезают под колесами машины. Я тоже сомневаюсь, но, когда я думаю о том, через что эти мужчины заставили ее пройти, у меня вновь появляется желание освободить свою темную сторону. Ту, которая скрывалась в глубинах моего сознания с самого детства. Но эта женщина широко распахнула дверь и выпустила ее на свободу.
После часа светских бесед и езды по пустым проселочным дорогам, через открытое окно в машину проникает запах горелой резины. Датчик температуры двигателя приближается к красной отметке. Это не очень хорошая новость, но я ничего не говорю. Не хочу ее пугать или рисковать разрушить наши веселые планы раньше времени. Но как только на дороге появляется знак палаточного лагеря, у меня возникает идея.
— Давай заедем в этот кемпинг и останемся до поздней ночи.
Я беспокоюсь, что эта дерьмовая машина прервет наше путешествие, но, возможно, мы сможем спасти вечер, если дадим ей время немного остыть.
Я направляю машину к пустому въезду в лагерь. Поскольку сейчас не сезон для кемпинга, я не ожидал увидеть столько людей прямо в лесу. Они явно собрались здесь, чтобы отпраздновать Хэллоуин, и, вероятно, захватили с собой наркотики много алкоголя, а это именно то, от чего я хотел бы оградить Рейну. Меня переполняет чувство сожаления, и я подумываю о том, чтобы развернуть машину. Но вместо этого я заезжаю в кемпинг, не обращая внимания на музыку, доносившуюся неподалеку.
Мы выходим из машины, надеваем куртки, и она тянется к шуму, как мотылек на ядовитое, мать его, пламя.
— Косточка?
Она останавливается и поворачивается ко мне.
— Никаких наркотиков.
— Мы собираемся совершать убийства, а ты беспокоишься о каких-то наркотиках?
Справедливо, но всё же.
— Никаких наркотиков.
— Зануда, —говорит она, показывая мне средний палец.
Я вздыхаю, беру маски, кладу в карман нож и следую за ней.
До лагеря совсем недалеко. Разгорающийся костер отбрасывает оранжевые отблески на голые деревья. Смех и музыка отдаются в моих ушах. Туристы расположились в большом трейлере, рядом с ними в яме полыхает пламя. Люди толпятся вокруг костра и столов, расставленных по территории лагеря, и все одеты в костюмы.
Я передаю одну маску Рейне, а другую оставляю себе. Мы надеваем их на головы, но не натягиваем на лица. Я бы предпочел остаться в машине, или заняться чем-нибудь другим. Не люблю общаться с людьми, но очевидно, Рейне это нравится. Она сливается с толпой, как будто знает всех уже давно. Я засовываю руки в карманы, чувствуя себя неловко с каждым шагом.