Женщина несет внутрь кричащего маленького демона, и мне интересно, к кому она приехала с этой громкой штукой. Никто из тех, кого я видела, не похож на «отца». Ей следует быть более разборчивей и найти кого-нибудь получше, чем тот, кто обеспечил генетическим материалом ее адское отродье.
Вдыхаю в легкие всё больше дыма, пока солнечные лучи обжигают мою бледную кожу. Я дотрагиваюсь до своего виска. Рана зарубцевалась, а мои джинсы и черная рубашка с длинными рукавами закрывают остальные повреждения. Из-за темной одежды моя кожа сильно нагревается, и капельки пота начинают стекать по спине.
Я пробираюсь через парковку. Мне нужно поехать в город, чтобы купить новую одежду. То дерьмо, что было на мне вчера, пришлось выбросить, а мой выбор нарядов сейчас невелик. Просить администратора о транспорте, для меня мучительно неудобно. Мне проще поймать попутку с кем-нибудь. Ну, если они не делают того, что случилось со мной прошлой ночью. Мои глаза сканируют парковку в поисках наименее опасного человека, которого я могу найти. Мужчина на мотоцикле исключен, потому что я уверена, что он здесь живет. К тому же всех мотоциклистов ведет прямо к моей вагине, а трах у них, вероятно, считается братским сотрудничеством. Еще один мужчина выходит, доставив что-то в дом. Край его шляпы низко нависает над глазами. Он выглядит как ходячий неоправданный риск. Сегодня у меня не так уж много хороших вариантов.
Дверь захлопывается, и выходит женщина с притихшим ребенком. Она ругается себе под нос. Визит к отцу-наркоману прошел неудачно? Большой сюрприз. Я затягиваюсь сигаретой в последний раз и встаю, отряхивая грязь от камней с задней части брюк, прежде чем последовать за ней.
— Эй, можешь меня подвезти? — спрашиваю я.
Она поворачивается ко мне с затуманенным взором, ее выражение лица уставшее. Светлые волосы наэлектризованы, как будто она растрепала их в отчаянии. Если она кого-то там навещает, то это вполне логично. Мы всегда расстраиваем людей.
— У меня нет времени, — говорит она, копаясь в огромной сумке, при этом пытаясь удержать в руках маленькое минное поле.
— Давай подержу, — предлагаю я, и она отдает его со вздохом, в котором слышны нотки раздражения и признательности одновременно.
Я держу ребенка на руках, ожидая, что он вот-вот заплачет, хватаясь за пряди моих волос. Кому-то это покажется забавным, но я просто застыла на месте, приготовившись, к взрыву этой штуковины. Его мама находит свои ключи, лежащие где-то на дне сумки, и открывает заднюю дверь. Взяв у меня ребенка, она усаживает его в автокресло, и на ее лбу собираются бисеринки пота, пока она застегивает ремни.
— Куда тебе нужно? — спрашивает она, раздражение всё еще сквозит в каждом ее движение.
Вообще то, я могу быть чертовски обаятельной. Я пожимаю плечами.
—Просто нужно забрать кое-какую одежду.
— Мы собираемся в торговый центр, — говорит она.
— Это было бы идеально.
Она жестом показывает на пассажирское сиденье и обходит машину.
Бинго.
И что самое приятное, она женщина, и выглядит так, будто скорее убьет себя, чем меня. Так что это победа.
Я не мог сложить два плюс два, пока не подъехал к тому же месту, где вчера высадил девушку. Коричневое здание днем выглядит по-другому, и, похоже, всё не так плохо, как о нем говорили. Утром мне позвонили по поводу работы, и по отчаянию в голосе женщины мне показалось, что я попаду в нечто гораздо худшее, чем это место.
Прежде чем войти внутрь, я бросаю взгляд на окно Рейны. Занавески открыты, и, похоже, ее нет, что очень хорошо. Мне не хочется отвечать на ее вопросы о том, почему я так долго торчал на улице прошлой ночью. Хотя я мог бы попытаться придумать оправдание, но врать я не умею. Она бы увидела меня насквозь. Избегать ее – лучший вариант.
Когда я открываю металлическую дверь и вхожу в здание, женщина поворачивается в своем кресле и приветствует меня.
— Привет, я Люси. Мы разговаривали по телефону, — говорит она, протягивая мне руку.
Я игнорирую рукопожатие, поэтому она прочищает горло и опускает руку. На самом деле, я не прикасаюсь к людям, и это кажется мне еще более странным, когда вчера я прикоснулся к ней. К той девушке. Рейне. Той, о которой я сидел и думал в течение постыдно долгого времени, пока пытался заснуть.
— Далтон, — говорю я, оглядывая старое здание. Здесь нет ничего впечатляющего, я видел и похуже.
— О, мне не нужно красить прихожую. Владельцы улучшили эту зону, чтобы сделать ее более презентабельной для новых клиентов, но мы планируем изменить цветовую гамму в следующем году. Сейчас мы сосредоточенны только на комнатах.
— Хорошо, — говорю я.
Это не презентабельно, но сойдет. Линии проходят через каждый мазок краски, и я должен перестать на них сосредотачиваться, пока мне не стало физически плохо. Выглядит так, будто они притащили надувного человека2 с автомобильной стоянки и вручили ему кисть в руки. Вообще-то, даже при таком раскладе вышло бы лучше, чем эта пародия. Может быть, они позвонят мне в следующем году, и я смогу исправить эту отстойную покраску.