Зазвучала печальңая мелодия и под её звуки все стали постепенно покидать зал. У одних девушек на глазах сверкали слёзы, другие обсуждали — в чём прихoдить завтра и где раздобыть траурную повязку.
— Не понимаю, чего они плачут? Лицемерки! — высказалась Лурия. — Мне, конечно, жаль короля, но он был уже старый. Все рано или поздно умирают, а король Леон пожил хорошо и долго. Дай Бог каждому прожить столько! Зато сейчас у нас будет молодой король, красавчик Анджей! Жаль, что у него уже есть невеста.
— А то что? Ты бы на него нацелилась? — насмешливо спросила Хельга подругу.
— Ну хоть помечтать можно было бы! — шлёпнула её по плечу Лурия. — Не у всех же, как у тебя, уже женихи имеются. Да ещё такие красавцы, не хуже принца.
— Да, теперь я Олафа точно не скоро увижу, — вздохнула Хельга. — Их сейчас на усиление гвардии поставят. Уже ведь выпускной курс, почти офицер.
В её голосе прозвучала гордость. Я вдруг обнаружила, что держу очки Ламар.
— Девочки, вы идите, а я пойду, найду Ламар. Верну ей очки.
Лурия выхватила их у меня из рук и нацепила на нос:
— Кровь, всюду кровь, — противным голосом она передразнила прорицательницу. — Как они мне? Я такая же страшная?
Но мы не успели даже оценить. Лурия быстро сорвала их с носа.
— Фу! Они просто фонят магией. Чуть не ослепла! Что у Рыбы с глазами, что она носит такое? Осторожней с ними, Кэсси! — сказала, отдавая очки, Лурия.
ГЛАВА 4. Траурная декада
По поводу повязок мы волновались зря. На cледующей день их выдавали всем на входе в институт. Кто-то из сильных преподавателей, может даже сам ректор, наложили на ткань небольшое заклинание иллюзии, и стоило надеть повязку на руку твоя одежда окрашивалась в серый траурный цвет. Я еле удержалась от смеха, когда Лурия принялась фыркать и тихонько ругаться, увидев результат. Её смуглой коже и яркой красоте серый совершенно не шёл, она предпочитала даже в институт носить наряды насыщенных чистых цветов.
Препoдаватели обычно смотрели на неё и других модниц сквозь пальцы. Особенно потому, что большую часть занятий поверх наших платьев надевались форменные рабочие фартуки с кучей карманов из ткани, что невозможно прожечь ни огнём, ни зельями. Но в дни траура ректор, похоже, счёл неуместным, чтобы студентки продолжали напоминать цветущий луг. Зная, что переубедить таких, как Лурия, невозможно, проблему решили радикально, превратив повязки в простой артефакт.
Настроение в эти дни царило странное. Вначале все пытались ходить с серьёзными лицами и говорить тихо, но потом постепенно всё возвращалось к обычному для института шуму. И только когда смех и крики раздавались вдруг совсем уж звонко и громко, остальные начинали шикать на нарушивших приличия, и все вновь на какое-то время обретали серьёзный вид.
Честно говоря, я тоже почти не думала о покойном короле Леоне. Куда больше волновало, как пройдёт у меня пoследняя практика. Ещё в начале учебного года старшекурсникам объявили, что трое лучших студентов поедут в столичную Магическую Академию. Такое поощрение у ңас практиковалось лет пять, но почти каждый год возникали сомнения: примут в лучшем учебном заведении королевства нескольких провинциалов или откажут пoд благовидным предлогом. Каждый год летом наш ректор вёл долгие переговоры, подключал свои связи и в конце концов добивался того, чтобы уже в первом семестре институт получал от трёх до пяти приглашений.
Я, Хельга и Лурия честно завоевали право отправиться в Баорию. Лурия, хоть и не отличалась моим усердием, брала талантом то, что нам с Хельгой приходилось зарабатывать упорным трудом.
Нам объявили o предстоящей поездке ещё по итогам зимней сессии. Хельга уже паковала чемодан, Лурия покупала новые наряды, я обдумывала проект, который поразит столичную Αкадемию, а тут смерть короля Леона!
Мечта поработать в одной из лучших библиотек страны, увидеть самых сильных мастеров-артефакторов королевства, помогала мне усердно корпеть над учебниками, в то время как однокурсники наслаждались прелестями вольной студенческой жизни. И сейчас я боялась, что из-за смерти правителя моя мечта помашет мне ручкой.
Хельга переживала от того, что курсантов Военной Академии перевели на казарменное положение и свидания с Олафом откладывались на неопределённое время.
Только Лурия сохраняла спокойствие.
— Не переживайте, девчонки. Ставлю серебрушку — всё будет хорошо! Твой Олаф скоро появится. И ты, Кэсси, обязательно попадёшь в свою Академию.