***
Когда Дезмонд переступил порог дворца, солнце стояло в самом зените, а это означало, что можно было успеть осуществить многие из планов, построенных во время пешего похода от границы до королевской обители. Бывший изгнанник даже не обращал особого внимания на то, каким разительно обходительным стало отношение большинства эльфов к нему, и сколько недовольных взглядов по-прежнему провожало молодого правителя. В другие моменты он мог этого просто не замечать по иным причинам, но бывало время, когда Дезмонд очень неуютно чувствовал себя даже в родных стенах дворца. И это было невероятно знакомо. В таких ситуациях он ещё острее чувствовал пустоту, появившуюся в душе после смерти лучшего друга. Дезмонд даже не брался описывать словами, как ему не хватало такого привычного чувства крепкого плеча рядом, братской поддержки, которую никто больше дать был не в состоянии. Одним своим присутствием. Одним взглядом или словом.
Отгородившись на время от тяжёлых мыслей и воспоминаний, Дезмонд рассудил, что самым верным решением буыло посетить королевскую библиотеку. Он надеялся найти там хоть какую бы то ни было информацию о виде драконов, с которым ему пришлось столкнуться. До этого, в основном, дело боевому волшебнику приходилось иметь лишь с более крупными ящерами, а такого представителя их рода он не встречал. В Академии Магии Дезмонд также не мог припомнить упоминаний подобных существ. Хотя он и не утвреждал с уверенностью, что самым некрасивым образом не прослушал лекцию по предмету изучения магических созданий. Однако теперь поздно было думать — решение вопроса не терпело отлагательств.
Уверив стражу, что о прибытии королевской особы не нужно было сию минуту докладывать, и взяв это важное обязательство на себя, Дезмонд с чистой совестью направился прямиком в библиотеку, разведывая по пути обстановку, дабы не попасться на глаза раньше времени наставнику или супруге. Добравшись до нужного места и попутно радуясь тому, что помещение оказалось открыто и даже пустынно, Дезмонд, не теряя времени зря, направился к стеллажам с раритетными томами, хранившими различные придания старины: он был ознакомлен с содержанием многочисленных сборников о волшебных созданиях и почти наверняка знал, что в данном случае они не могли помочь.
Просмотрев беглым взглядом содержание уже нескольких довольно увесистых книг, некоторые из которых были написаны ещё на древнеэльфийском языке — и тут пришло время возблагодарил судьбу за то, что в прошлом ему хватило ума добросовестно подойти к изучению данного предмета — Дезмонд уже начал сомневаться в скорой удаче. Внезапно ему на глаза попался особо древний и толстый экземпляр в кожаном переплёте и потёртой коричневой обложке, обрамлённой по краям металлическими вставками. Когда-то это был скромно, но изящно украшенный том, но теперь об этом напоминали лишь пустые вдавленные участки и небольшие отверстия, где, предположительно, могли находится клёпки. Название же давно никто не смог бы различить при всём желании. Сама книга буквально разваливалась на части, если не рассыпалась в пыль, и Дезмонду пришлось приложить всю свою осторожность, чуткость и внимательность, чтобы просто открыть её. Поначалу он решил, что и там ничего не найдёт, но после пары минут изучения взгляд зацепился за заголовок, который гласил: «Магия потерянных времён. Век волшебства и волшебных существ — жизнь бок о бок. Утерянная дружба». Что-то внутри у чародея щёлкнуло, подтолкнув на то, чтобы открыть нужные страницы и внимательно изучить текст.
С первых же прочитанных предложений Дезмонд увлёкся и будто бы погрузился в другой мир, другую эпоху. К сожалению, в силу нехватки времени, тексты приходилось просматривать довольно бегло. Несмотря на это обстоятельство, многое из увиденного его в разной мере заинтересовало. Рукописи, изложенные на бумаге явно очевидцем ушедших времён, рассказывали о могущественных магах, которым были подвластны невероятные силы. Как и во все времена, не каждый из них использовал свои умения во благо, поэтому в текстах присутствовали множественные отсылки на переговоры, ссоры, бои и стычки разного масштаба, известности и давности. Вскоре Дезмонд понял, что он становился ближе к тому, что искал: истории включали в себя упоминания крылатых магических созданий, которые, на тот момент, как раз и интересовали искателя больше всего. На этих местах Дезмонд и стал читать тщательнее и внимательнее.