Часть 1
Занимался рассвет. Солнце медленно поднималось из-за горизонта, ласково касаясь первыми лучами земель волшебного эльфийского государства — Энии. Лёгкий ветерок несильно трепал листву столетних деревьев и сочную зелёную траву бескрайних полей, пестревших самыми разнообразными цветами, не оставлял без внимания начавшую опадать листву. Пока он не был холодным, лишь слегка веяло прохладой, что говорило о вступлении в законные права осени, окрашивающей всё вокруг в золото и огненные тона.
Вскоре золотистые лучики небесного светила добрались и до величественного дворца, окружённого пышными садами. Строение представляло собой чарующее зрелище: белоснежные стены, будто светящиеся изнутри своим собственным светом, изящные резные башни, сказочной красоты лепнина, мощные мраморные колонны — всё подчёркивало утончённый вкус эльфийского народа. Сооружение с первого взгляда поражало своим великолепием, с которым мало что могло даже делать попытки спорить.
Обитателям замка ещё только предстояло встречать новый день, и лишь стражники оставались на своих постах и обходили патрулями окрестности. Все остальные же пока наслаждались сном, которому ничто не мешало. Все. Кроме одного — глядя вдаль через окно библиотеки, за пробуждающимся миром наблюдал новоиспечённый энийский король Дезмонд Полуэльф. Ему не спалось, хотя как раз сон сейчас ему был более чем необходим. Однако молодой монарх уже не первую ночь посвящал бесцельному хождению по пустым залам дворца, часто надолго уходил на улицу и бродил по саду. Он не обращал внимания на изысканную красоту последнего, которую эльфы заботливо поддерживали, кропотливо и бережно. Для полуэльфа это была просто возможность скрыться ото всех, побыть наедине с самим собой, подумать. А мысли его не отличались оптимизмом. Казалось бы, Минатрикс побеждена, Эния давно освободилась от сил тьмы, а на Ксентароне теперь ярко сияло солнце, прогоняя холод и растапливая многолетние льды и снега, возвращая жизнь и свет многострадальной земле. Но Дезмонд не задумывался обо всём этом. Глубокая, непроглядная тоска не отпускала его вот уже около месяца. Маг потерял сон, был бледен, под глазами появились тёмные круги, а во взгляде не осталось ничего, кроме пустоты… Словом, выглядел он не намного лучше тех созданий, с которыми не так давно сражался вместе с уцелевшими войсками правителя Ксентарона, Деймоса Безликого, гномами и драконами. Эта победа досталась полуэльфу дорого, и ни красоты природы, ни великолепие энийской архитектуры, ни осознание того, что для него начинается совершенно иная жизнь, не помогали выбраться из бездны отчаяния, в которую он себя загнал. А всё потому, что для Дезмонда путешествие на Ксентарон было связано с ужасной потерей — его лучший друг, которого волшебник любил, как родного брата, погиб в сражении с армией Минатрикс. Полуэльф не мог поверить в то, что случилось, и винил себя за то, что не успел ничего сделать для спасения друга… Да, Торвальд говорил ему, что когда-нибудь это может произойти, и Дезмонд знал, что поход этот имел все перспективы стать последним для них обоих, и он отговаривал воина, но тот даже помыслить не мог отпускать друга во вражеские земли одного. Рыцарь стойко сражался и погиб как герой, вместе со многими другими воинами. О них уже пели менестрели, и песни эти наполняли души и сердца слушателей трепетом и радостью, смешанной с грустью. Но для эльфийского короля они были сравнимы с ударами ножа по сердцу.