Ася попыталась повернуть голову, но почему-то у нее ничего не вышло. Она совершенно не ощущала своего тела, точно его парализовало.
— Как ты? — Послышались тихие шаги. На ее лоб легла теплая ладонь.
— Н-ничего. Двигаться… трудно.
— Это со сна. Пройдет. — Сергей нагнулся и поцеловал Асю в щёку. — Советую тебе сегодня еще полежать, хотя страшного ничего не вижу. Так, на всякий случай. Есть будешь?
— Нет, пока не хочется. — Она сделала над собой усилие и все-таки чуть приподнялась на постели. Голова кружилась по-прежнему, но дурноты больше не было.
— Так что все-таки произошло? — Сергей присел рядом, поправил одеяло. — Кто на тебя напал?
— Двое. Лиц я не разглядела.
— Почему? Ведь было еще светло.
— От страха. Они сразу начали ругаться… угрожать.
— Что они говорили?
— Не помню… всякую чепуху. По-моему, это были наркоманы.
— Кто из них тебя ударил?
— Не знаю. Не могу сказать. Серёжа… они … хотели… — Она беспомощно замолчала, глядя на свои руки.
— Хотели раздеть тебя? — легко догадался Сергей. — Сняли пальто, ты это имеешь в виду?
— Да, — Ася на секунду прикрыла глаза, — да. Поэтому… свитер…
— Понял, — он ласково погладил её пальцы, — успокойся, Зайка, все ведь обошлось. Эти гады ничего с тобой не сделали, только немножко подпортили личико, но это чепуха, заживет, как на собаке. Их поймают, я тебе обещаю.
Она испуганно дернулась.
— Ты… уже заявил?
— Нет. Пока еще нет. Но собираюсь, как только тебе станет полегче. Часок еще отдохни, а затем позвоним куда следует.
Ася вдруг с силой сжала его руку.
— Не надо! Не звони!
— Но почему? — Сергей глянул на нее с недоумеваем.
— Я прошу, не надо! Я….. — Она коротко всхлипнула и вытерла ладонью абсолютно сухие глаза.
— Что? — Его голос наконец утратил спокойствие, в нем ощутимо зазвучала тревога. — Что, Зайка?
Ася поняла, что больше не может молчать. Что угодно, только не вранье. Пусть он узнает, а там — будь что будет.
— Я сказала неправду. — Она, не обращая внимания на головокружение, резко выпрямилась, оперлась спиной о подушку.
— В каком смысле?
— В прямом. На меня никто не нападал.
— Что же тогда было?
Сергей смотрел на нее напряженно, не мигая.
— Сережа… ты… я даже не знаю, как это сказать. — Ася почувствовала, что ее знобит. Зубы начали выбивать дробь, плечи тряслись. — Я… так виновата… перед вами… перед тобой… — Ей мучительно хотелось заплакать, но слезные железы точно пересохли, и из них не выходило ни капли спасительной соленой влаги. — Ты представить себе не можешь…
— Могу, — Сергей осторожно обнял се плечи, — гораздо больше, чем ты думаешь.
Она вскинула на него удивленные глаза.
— Ты о чем?
— Во-первых, ляг обратно, тебя лихорадит. Во-вторых, не пытайся больше ничего объяснять — в твоем положении от этого мало пользы, зато вреда полный короб. Я знаю, кто это сделал… я имею в виду это. — Сергей тихонько дотронулся до ее опухшего лица.
— Ты? Знаешь? — Ася хотела отпрянуть, но он удержал ее.
— Да. Я знаю, как он выглядит, как его зовут и даже где он живет.
Она молча, не отрываясь, смотрела на него.
— Асенька, милая, — Сергей ласково прижал се к себе, — ты думаешь, я совсем не от мира сего? Не вижу, не чувствую, что с тобой творится вот уже полгода? Не замечаю, как ты изменилась, как вздрагиваешь по ночам во сне, бормочешь странные слова, которых раньше и не знала вовсе? Между прочим, пару месяцев назад я встретил Маринку, и она сказала мне, что три дня как вернулась из Дублина, из командировки. В Москве ее не было почитай с августа.
Он сделал паузу, внимательно оглядел Асю, укутал её плечи одеялом.
— А твоя сверхурочная работа? Я ведь звонил Игорю хотел попросить его, чтобы он снял с тебя часть нагрузки.
— И он…
— Он был очень удивлен, потому что не слышал ни о каких дополнительных группах хореографии. Зато сразу же вспомнил, как ты куда-то делась с банкета после вашего фестиваля.
— Значит… ты уже давно… — Ася не могла поверить своим ушам. А она-то, дура, мнила себя великой конспираторшей, думала, что никто ни о чем не догадывается, ну разве только Кристина. — Почему же ты молчал столько времени?
Сергей покачал головой.
— Сначала я просто не мог поверить, что ты способна на такое. Думал, что ошибаюсь, гнал от себя всякие неприятные мысли. Хотя Нинюся — та с первого дня все прочухала и уши мне прожужжала. Она сразу же учуяла табачный запах — Петюня-то ее смолил сутки напролет, а после несколько раз слышала твои переговоры по сотовому. Да еще засекла, как ты утащила из дому мои старые вещи. — Он попытался выдавить из себя улыбку, но лишь слегка покривил губы.