С губ уже рвалось язвительное замечание, но Адель прикусила язык: мужчины работали. Телохранителям некогда зубоскалить, даже здесь, над океаном, может случиться все, что угодно. И она смотрела в окно.
Цвет воды менялся в зависимости от глубины, оттенки перетекали один в другой, плавно, текуче... Адель всегда нравилось наблюдать за этим гигантским калейдоскопом. Он успокаивал, и перелет проходил спокойно. Но не в этот раз.
Адель вглядывалась в океан, выискивала черточки дельфиньих стай, любовалась на острова — изумруды в бирюзе, но вскоре заболела шея. Принцесса повернулась, чтобы включить встроенный в спинку кресла массажер, и осеклась: телохранитель прижимал к лицу платок.
— Что случилось?
— Ничего страшного, простите... — телохранитель встал. На его место тут же уселся второй. Но не прошло и трех минут, как из носа потекла красная струйка.
Адель огляделась.
Стюардесса зашла в кабину пилотов со стаканов воды. Уже в третий раз за несколько минут... Адель вспомнила, что именно держала та в руках... тонометр! Этот чемоданчик ни с чем не спутаешь.
— Что происходит?
— Ничего серьезного, Ваше Высочество. У второго пилота поднялось давление...
— Померь его остальным, — кивнула Адель на телохранителей, — и принеси плед.
Принцесса вытянулась на диване. Руки вверх, над головой, хорошо потянуться, так, чтобы почувствовать каждую мышцу. Потом — соединить пальцы. Сделать дыхательную гимнастику. Вдох-выдох, вдох-выдох... Плед укутал теплом. Адель закрыла глаза. Не думать. Ни о чем. Просто считать...
Удерживать мысли в нужном направлении всегда было трудно, но в этот раз она справилась — до Острова добрались без приключений.
Телохранители остались у вертолета — королевская семья отдыхала даже без прислуги. Эти несколько дней отпуска го Величество посвящал только семье: жене и дочери. Сын оставался во дворце — по закону, Король и Наследник не могли отсутствовать в столице одновременно. Исключение делалось, если дома оставался кто-то из младших детей, но Принцесса уже много лет не появлялась на родине.
— Деля! — объятия матери пахли теплом, морем и совсем чуть-чуть — ванилью. Королева предпочитала один вид духов уже много лет. А еще она часто сама пекла сладкие булочки, балуя детей и мужа.
— Ты изменилась, — отец поцеловал дочь в щеку.
— Да. Изменилась, — подтвердила мать, — Худая стала. И черная. Посмотри, как лицо осунулось! И обветрилось! Ты совсем перестала за собой следить!
— Ну мам, я все-же в армии! Там нет спа-салонов! — рассмеялась Адель, — Но обещаю — за время отпуска приведу себя в порядок. Вот, видишь — она указала на саквояж — даже все необходимое привезла!
— Ну и хорошо, — лицо королевы осветила улыбка, - пойдем в дом. Я пирожных напекла.
— С шоколадным кремом?
— С шоколадным кремом!
Адель не шла — плыла по тропинке. Мама, папа... Она не видела их больше года, да и последнее свидание было мельком, чуть ли не в аэропорту. А теперь у них целая неделя впереди.
— Жаль, Кост не моет приехать. Надеюсь, ты увидишься с ним после? Знаешь, он сейчас почти все время проводит в кабинете. Работает. Даже загар сошел. Знаешь, мне казалось, он навсегда таким останется — почти коричневым. Ты сейчас гораздо смуглее... Деля? Что? — королева осеклась, заметив взгляд дочери.
А принцесса любовалась матерью. Несмотря на возраст, Её Величество сохранила и живость походки, и веселых нрав. Всегда ухоженная, с тщательно уложенными волосами, так, что не выбивается ни одна прядка. И с макияжем. Даже здесь, на Острове, где кроме мужа и дочери её никто не увидит... Королева позволила себе лишь одну поблажку: носил не строги костюмы, а легкие, не стесняющие движений платья или шорты. Тем более, что фигура позволяла ей эту вольность.
— Ничего, мама. Я так тебя люблю!
Растроганная королева сделала шаг к дочери, но под ногу подвернулся камешек. Адель едва успела подхватить мать.
— Осторожнее! — к ним спешил король, — Дорогая, ты в порядке?
— Да, да.. все хорошо, — королева осторожно наступила но ногу, покачалась с пятки на носок, — Все хорошо...
— Тогда идите вперед, я вас догоню.
Его Величество провожал жену и дочь взглядом, пока они не скрылись в доме, а потом решительно направился к вертолету.
***
Отдыхом наслаждались все: королевская семья радовалась одиночеству и покою, а два пилота и телохранителя делали все, чтобы не попадаться им на глаза. На Острове для этого давным-давно создали все условия.
— Нас сюда в такой тайне привезли, что случись что — и не надут, — подшучивал король, за что жена ту же дергала его за ухо, — Айайай! Больно же! Вытянешь, и будет у вас король с ослиными ушами.
Деля радовалась, глядя на родителей. Сколько лет они вместе! И столько всего пережили — управление страной занимало все время отца, и мать терпеливо сносила его мнимое невнимание. Только здесь, на Острове, они могли побыть тем, кем были — любящей семьей.
Радость от того, что они наконец-то вместе, что отца никуда не надо бежать, а мама счастливая, ненадолго вытеснила мысли о лейтенанте. Но иногда, ночью, Адель охватывала странная тоска. Правда, первые лучи солнца развеивали её, как утренний туман.
— Папа! — Адель заглянула в мастерскую. Отец увлекался керамикой, но только раз в году, на отдыхе, могу уделить время своему хобби, — Мама спрашивает, ты еще долго? Обедать пора!
— Да-да, я почти закончил. Деля, иди сюда, посмотри! — он протянул ей новую поделку.
Колокольчик из красной глины. По ободу извивался орнамент, знакомый до боли — таким расшивали пеленки и одеяльца младенцев, чтобы защитить от злых духов. А еще украшали вот такие колокольчики. И делали их язычки из полудрагоценных камней.
— Это хрусталь? — принцесса прикоснулась к прозрачной капельке. Она качнулась, по мастерской раздался то ли стук, то ли звон — так звучали только особые колокольчики.
— Ой! — Адель вскинула взгляд на отца. Осунувшееся лицо, словно и не отдыхал, — Зачем? Что-то случилось?
— Идем! — король увлек за собой дочь.
— Вот так, — он приладил поделку у окна. Красная нить смотрелась чуждо в бежевой спальне, но это не имело никакого значения.
— Зачем? Тебе отдыхать надо, а ты... — расстроилась Адель.
— Должен же я и о семье позаботиться. Не только стране мои силы отнимать. Вот что, Деля, давай поговорим.
Они сели на диван тут же, в спальне.
— Все так серьезно? — Адель смотрела на отца как в детстве, снизу—верх.
Тот привлек её к себе:
— Не слишком. Но звоночки уже есть. Ты, когда сюда летела, ничего не заметила?
Адель задумалась. Потом испуганно спросила:
— Пилот?
— И охрана. А еще вчера картина рядом с тобой со стены упала. Мать постоянно спотыкается... Деля, ты знаешь, чем это грозит. Возьми себя в руки. Разберись. Иначе...
— Хорошо, папа, — хорошее настроение улетучилось, — Знаешь, я и вправду перестала следить за собой. Прости.
— Ничего, — ладонь отца ласково пригладила взъерошенные ветром волосы, — Все мы ошибаемся. Главное, вовремя понять и исправить. Ну, пойдем обедать, мать уже заждалась!
Королева сама накрывала на стол. Ей приходилось сновать из кухни во двор, но семья любила обедать именно там, с видом на побережье. Адель кинулась помогать матери. Но едва отец потянулся, чтобы взять у жены тарелку, как она выскользнула из рук. Коктейль разлетелся по светлой плитке. Адель замерла, глядя на упавшую у ног креветку. А потом резко повернулась и выбежала на улицу. Мать кинулась следом, но отец удержал:
— Ей нужно побыть одной.
— Все так серьезно? — королева обошла пятно на полу и опустилась на стул.
— Не знаю. Радует, что она понимает проблему. Ну, дорогая, — его величество обнял жену за плечи, зарылся лицом в волосы на затылке, — не беспокойся так. Деля — девочка умная. Она справится.