Отсек с вирт-капсулами. Десять минут. Саймон лежит так же, как она его бросила. Светлые волосы выпачканы в крови — знатно они друг друга отмутузили! Ада уже привычным жестом подхватила мужчину под мышки и потащила к дверям. Че, да что она за девушка такая, это же мужчины должны носить девушек на руках, почему у нее вечно все не по-людски!
На середине пути опять вспомнила про медотсек — и опять поздно! Саймон выглядел таким изящным, а весил-то не меньше коренастого Виктора. Похоже, даже и побольше. С каждым шагом все больше.
Шесть минут на таймере. Здесь они расстались с Индирой в тот раз.
Руки и ноги стали как не свои. Поясницу простреливало болью при каждом движении. От мерцания аварийных ламп рябило в глазах.
Три минуты. Отсюда девчонки помогли ей с Виктором, кажется, дальше совсем легко… было легко в первый раз, ведь тогда тело тащила уже не она.
Саймон пошевелился, приоткрыл глаза, что-то промычал.
Дважды ушибленная за день правая нога перестала сгибаться.
Полторы минуты. Выход уже совсем близко! Если бросить Саймона, она успеет…
— Ада, — пробормотал Саймон. — Ада… не… не б-бойся, я…
Приложить бы говнюка башкой об косяк!
Тридцать секунд. Уже никак не успеть...
Десять секунд. Пинками втолкнула корпа в дверной проем, сама рухнула сверху — то ли пытаясь прикрыть, то ли от бессилия, сама не знала. Зажмурилась, вжалась в Саймона, спрятала лицо у него на груди.
Прости, Воробушек… Но ведь по-другому просто нельзя было.
Никого нельзя оставлять.
Таймер обнулился и замер.
Почему так… тихо?
Ада судорожно вдохнула.
Саймон открыл глаза и слабо улыбнулся:
— Любовь моя, право же, приятно чувствовать тебя всем телом. Но не могла бы ты все-таки с меня слезть? Дышать тяжело.
Не веря собственным ощущениям, Ада сползла на пол. Пошевелила рукой, ногой. Осмотрелась — вокруг тот же коридор, что и минуту назад. Она сама и Саймон — те же, что минуту назад.
— Вот же ты биомусор! — заорала Ада. — Наврал, выходит, про бомбу?
Саймон с усилием сел, привалившись к дверному проему.
— Девочка моя, мне всегда нравилась твоя эмоциональность. Но неужто ты сердишься, что я нас не убил? И вообще никого не собирался убивать? Теперь незачем, ведь все поменялось. Мне нужен был рычаг давления, а не разрушения и смерти. Поэтому я активировал таймер, а не саму бомбу. И да, бластер стоял в режиме парализатора по той же причине. Извини, если разочаровал.
— Ни в чем на тебя нельзя положиться, — обессиленно выдохнула Ада. — Ни в чем!
— Да уж, такова моя природа, — легко согласился Саймон. — Будешь навещать меня в тюрьме?
— Навещать?! Да если только чтобы в рожу твою корпову плюнуть!
— Не так уж плохо для начала. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Кто это сказал?
Саймон улыбнулся и сжал ее руку. Послышались шаги и взволнованные голоса — кто-то шел им на помощь.
— Да мне как-то плевать, кто это сказал…
Ада отняла руку. Саймон был теперь совсем не похож на того мужчину, которого она знала. Может, в освещении дело? Нет, свет обычный, аварийная сигнализация наконец выключилась. Несмотря на вся свою браваду, Саймон выглядел потерянным, от его изящной красоты ничего не осталось. Пласт-модифицированное лицо смотрелось как маска старого клоуна, смертельно уставшего паясничать.
— Знаешь, Ада, — тихо сказал Саймон. — Не думал я, что ты меня не оставишь. В моей жизни не было никого, кто меня не оставил бы.
Очередная манипуляция, или он в кои-то веки говорит искренне? А, какая разница…
— Ты, конечно, можешь меняться вместе с временами, — сказала Ада. — Это правильно. Теперь всё будет меняться. Но ты — уже без меня.
Эпилог
— Капитан, докладываю: все системы в норме, корабль к взлету готов!
Рия стояла навытяжку — счастливая, гордая. Даже с ее упорством и талантами не так просто оказалось выучиться на главного инженера космического корабля. Первого за пять лет корабля, который отправится на Марс.
— Вольно, инженер, — улыбнулась Ада. — Это же неофициальная встреча. Вернее сказать, прощание.
— А-а, ну раз так, я тогда… вернусь пока в рубку…
Особым тактом Рия не отличалась никогда, но сейчас догадалась, что надо дать друзьям побыть наедине. Индира и Виктор попрощались с ней. Обняться или пожать руку не позволил защитный барьер. После введения всеобщей вакцинации вирусная опасность сокращалась с каждым годом, и все же экипажу пришлось три месяца просидеть в карантине.