Судя по сведениям от моих людей в Италии, я догадывался, что освобождение Йоселе зависит в первую очередь от удовлетворительного объяснения истории с «Пиратом». В итальянском министерстве иностранных дел этот вопрос по-прежнему стоял на повестке дня, хотя мы уплатили владельцу «Арджиро» полную стоимость корабля, и даже сверх того. Дело в том, что в министерстве об этом не знали.
Я предложил поехать в Италию и взять у г-на Манары, владельца «Арджиро», расписку в получении от нашего посольства полной компенсации за потопленный корабль, что, по моему мнению, положит конец этой истории, и Йоселе будет освобожден. Харэль на всякий случай должен поехать со мной — если Йоселе все-таки не освободят, надо готовить побег.
Шауль согласился с моим предложением. Я выехал в Италию, имея при себе письмо от министерства иностранных дел к нашему послу Шломо Гиноссару с объяснением цели моей поездки. Сразу по приезде моем в Рим Гиноссар вызвал к себе работников «Рехеша». Всесторонне обсудив мое предложение, они дали «добро». И я начал действовать.
Прежде всего, я позвонил Марио, и мы вместе поехали в Барри, к г-ну Манаре, который весьма удивился, увидев нас в своей конторе без всякого предупреждения. Мы сразу приступили к делу, объяснили, что нам нужна расписка, которую наше посольство предъявит в министерстве иностранных дел, чтобы вся эта история наконец завершилась. Манара выразил полную готовность выдать нам нужный документ — он тоже не желал никакого дальнейшего развития событий. Я сообщил об этом по телефону Гиноссару, и в тот же день Манаре была послана телеграмма, приглашающая его в Рим, на встречу с первым секретарем посольства Арье Ороном.
Вечером мы все втроем выехали в Рим, и на следующее утро состоялась встреча в посольстве. Арье Орон зачитал приготовленную заранее расписку, и Манара беспрекословно ее подписал. Все были довольны, что дело так быстро и легко уладилось, и, пожав друг другу руки, мы расстались с Манарой. На этом, собственно, мое участие в деле закончилось, дальнейшая работа пошла по дипломатическим каналам.
Перед возвращением на родину я съездил в Варацце, чтобы повидать Йоселе в тюрьме, ободрить его и рассказать ему, что делается для его освобождения. По итальянским правилам для получения пропуска в тюрьму на свидание с заключенным следует зарегистрироваться в местном отделении полиции, чего я, разумеется, хотел избежать. Я пришел к тюрьме, расположенной в центре города, рано утром и решил попытаться пройти без пропуска. Протянул сторожу бумажку в тысячу лир — подействовало моментально, и он меня впустил.
Йоселе был очень удивлен моим визитом. В нашем распоряжении было полчаса. Я быстро рассказал о состоянии дел и прибавил, что на случай неудачи Шауль прислал со мной в Италию Харэля и план побега пока не отменяется. Это, кажется, немного подняло ему настроение.
Затем я вернулся в Рим и оттуда домой.
Спустя короткое время усилия работников посольства, в особенности Дана Авни, увенчались успехом и Йоселе был освобожден. Он даже не ожидал, что это произойдет так быстро.
Итальянец Марио Кенда был активнейшим участником всей нашей деятельности. Он с огромной энергией и самоотверженностью способствовал работе «Моссада ле-Алия Бет», лично же мне он стал просто неоценимым помощником. Я обратился к Авигуру с предложением, в знак признательности нашего государства, подарить ему корабль «Нора», привезший в Израиль партию оружия.
История «Норы» такова. В Милане жил в то время человек по имени Эфраим Илин, крупный торговец и производитель текстиля. Приобретение корабля таким человеком никому не казалось подозрительным. Он приобрел для нас деревянное судно водоизмещением в 600 тонн и договорился с экипажем, что корабль отправится в Югославию, в порт Шибник, где примет на борт партию оружия, закупленного Эхудом Авриэли в Чехии. Первого апреля 1949 года «Нора», имея на борту 4500 винтовок, 500 автоматов и 5 миллионов патронов, благополучно прибыла в Тель-Авивский порт.
К моей радости, Авигур согласился с моим предложением, и судно было безвозмездно передано Марио Кенде.
Что же касается Магена, вот что мы узнаем из книги Йошуа Тадмора «Между Римом и Лондоном»:
«На третий день по приезде в Рим в моем номере зазвонил телефон. Незнакомый голос, бойко говоривший по-итальянски, предложил мне встретиться вне гостиницы. «Кто вы?» — спросил я. «В нашей профессии не знакомятся по телефону», — последовал ответ. Я бросил трубку. Когда же, собираясь выйти, я спустился в вестибюль, мне заступил дорогу незнакомый человек: «К вашим услугам, синьор. Я намерен помочь вам подобрать гардероб, приличествующий вашему положению, вместо тряпок, которые вы носите. На улице Барберини есть отличный портной. Я вас туда отведу». — «Кто вы та-кой?» — спросил я, и он ответил с хитрой усмешкой: «Человек от Артура». Я понял, что он знает, кто я, а то, как лихо он произнес имя Артура, указывало, что этот агент разведки весьма самоуверен. Так я узнал о существовании Теда Кросса по прозвищу Маген, виднейшей личности в мире тогдашней, едва зарождавшейся, израильской разведки. Тед, красивый холеный мужчина, обладавший редкостным талантом по части завязывания международных связей, был на самом деле предатель, скользкий двойной агент, тайно препятствовавший деятельности израильской разведслужбы. С величайшим тщанием мы подыскивали по всем уголкам Италии нужных людей, завязывали контакты, по крохам собирали информацию, он же единым мановением руки разваливал наши планы, передавая сведения о них врагу».