— Надеюсь, мы проведем приятный вечер.
Она кивнула и посмотрела в окно. Джонатан нажал на кнопку, и в машине зазвучала музыка, наполняя салон пульсирующим танцевальным ритмом.
— Я думаю, вам понравится в «Орфее». Там хорошо готовят.
— Я слышала об этом ресторане. Гамбургеры там подают с луком.
Он удивленно посмотрел на нее и рассмеялся.
— Почему вы скрываете свое чувство юмора, Глория? Мне нравятся ваши шутки.
Он обнаружил кое-что еще: ее близкое присутствие в машине возбуждало его. Джонатан даже почувствовал легкую досаду на Глорию за то, что она обладала такой властью над ним, не прилагая к этому ни малейших усилий.
Глория не замечала настойчивых и любопытных взглядов, которые бросал на нее Джонатан. Она размышляла о том, что он сказал о ее чувстве юмора. Глория никогда не пыталась маскировать свое чувство юмора. Ей всегда нравилось находить скрытый смысл вещей, а не то, что лежало на поверхности. Но добровольная изоляция притупила ее остроумие. Что было в Джонатане такого, что заставило оживать ее спрятанные так глубоко эмоции?
— Иногда я говорю просто невероятные вещи, — с улыбкой призналась она.
— Не хотите сказать мне, почему?
— Нет.
Джонатан пожал плечами.
— Ладно. В конце концов, по нашему обоюдному соглашению, это я должен говорить, а вы — слушать.
— Вот именно.
Он снова удивил ее своей тактичностью. Весь недолгий путь они проехали молча.
«Орфей» находился на первом этаже жилого дома, выглядевшего так, точно его построили еще при основании Лондона.
— Вам нравится? — спросил Джонатан, останавливая машину. Он повернулся к Глории, одновременно следя за приближавшимся к их машине лакеем.
— Да, красиво.
Глория снова была напряжена. Джонатан понял это потому, как она сжала руки. Он взял ее левую руку в свою и крепко пожал, надеясь успокоить.
— Лакей выглядит серьезным парнем. Уверен, мы спокойно здесь отдохнем. А если к нам кто-нибудь пристанет, вы бьете ниже пояса, а я сделаю все остальное. Думаю, в экстренных ситуациях мы сможем составить отличную команду.
— Вы сумасшедший!
— Я боялся, что вы не заметите, но мы действительно прекрасная пара.
— Неужели?
— Да. Идем?
Джонатан вышел из машины и, опередив лакея, помог Глории.
— Вы готовы?
Она была очень бледной. «Чего она так боится?» — с беспокойством подумал Джонатан. Кто и когда причинил ей боль и страдание, о .котором она не может забыть?
— Ваш билет, сэр.
Джонатан свирепо глянул на лакея.
— Убийственные взгляды — ваша специальность? — сухо осведомилась Глория.
— Нет, но я подумываю о повышении квалификации.
Когда она улыбнулась, он чуть не споткнулся, а его сердце готово было выскочить из груди.
— Мне тут пришла в голову одна мысль, сказал он небрежно, стараясь заставить свое сердце снова биться нормально. — Вы знаете, что вы красавица?
На лице Глории появилось встревоженное выражение. Заметив это, Джонатан слегка обнял ее за плечи.
— Уверяю вас, это комплимент, а не оскорбление. — И, чтобы отвлечь ее внимание, он добавил: — Глория, я уже бывал в этом месте. Здесь так хорошо готовят, что я не могу устоять против искушения.
Усевшись за столик, Глория оглянулась вокруг. Ей понравилось выбранное Джонатаном место: у нее создалось впечатление уединенности; Глория могла видеть всех присутствующих, но сама была укрыта от любопытных взглядов.
— Вы всегда требуете самый лучший столик? Джонатан пожал плечами, довольный, что ей понравился его выбор.
— Только когда ужинаю с самой красивой женщиной города.
Улыбка Глории исчезла.
— Я действительно так считаю, — серьезно повторил Джонатан.
Она недоверчиво посмотрела на него, но потом поняла, что он говорит то, что думает. Это заставило ее почувствовать свою привычную неуверенность. Ее щеки залил румянец.
«Черт возьми, она должна была ожидать таких комплиментов, а не ставить их под сомнение», — с легкой досадой подумал Джонатан.
— Вы всегда говорите то, что думаете, — с легкой иронией промолвила Глория. — Из вас получился бы прекрасный дипломат. Войны объявлялись бы через день.
Джонатан рассмеялся.
— Леди, вы клевещете на меня.
— Нет, просто говорю, что думаю.
Они стали изучать меню. Когда официант принял их заказ, Джонатан в очередной раз удивил Глорию, встав со своего места и протянув ей руку.
— Очень приятная музыка. Давайте потанцуем.
Прежде чем сообразить, что благоразумнее было бы отказаться, Глория уже встала со своего места и шла впереди Джонатана к танцевальной площадке.
Волнующий ритм музыки будоражил кровь, и Глория особенно остро это почувствовала, когда Джонатан положил руку на ее талию. Глория уже успела позабыть то время, когда она любила танцевать. Но с Джонатаном у нее все получалось легко и красиво. Это было волшебное ощущение, и если даже она никогда уже не испытает ничего подобного, сейчас была сказка наяву.
Джонатан, в свою очередь, тоже был потрясен тем, что чувствовал в данный момент: желание обладать сопровождалось сильнейшей потребностью уберечь от всех. бед эту удивительную женщину.
Только когда взгляды счастливой пары случайно остановились на их столике, и они увидели официанта, колдовавшего над ним, Джонатан и Глория словно очнулись от приятного сна и, вспомнив, где они находятся, прервали танец и направились к своим местам.
Глория ощущала, как бешено колотится ее сердце. Этот стук отдавался в голове сотней вспыхнувших искорок. Постоянно испытываемое ею чувство грозящей опасности абсолютно исчезло. Она была счастлива с Джонатаном Крейгом! Ей хотелось, чтобы этот вечер никогда не кончался.
Джонатан всегда был способен контролировать свои чувства к женщинам. Он умел, оставаясь абсолютно независимым, сохранить с ними дружеские отношения. Теперь же он не мог быть таким уверенным в себе. Быть рядом с Глорией все равно, что держать в руке раскаленный уголек: ему трудно было выносить боль, и все же он не мог отпустить ее.
Помогая Глории сесть в кресло, он не удержался и поцеловал ее в щеку.
— Вы замечательно танцуете, Глория.
От ее сияющей улыбки и слов благодарности он почувствовал слабость в коленях.
Блюда были отборными: тихоокеанский лосось под необычайно вкусным соусом; к нему был подан салат из анчоусов и домашний хлеб, горячий и душистый.
Они ели очень медленно, наслаждаясь этим чудесным вечером и обществом друг друга. Глория уже полностью игнорировала свой внутренний голос, взывавший к ее благоразумию. Чувство удовлетворения, которое она сейчас испытывала, было похоже на теплую шерстяную шаль, спасавшую ее от порывов зимнего ветра.
— Когда-нибудь я возьму вас в море на своей яхте, — сказал Джонатан.
Глория кивнула, не позволяя дурным мыслям испортить ей вечер. Возможно, она никогда больше не увидит Джонатана. Благоразумие подсказывало ей избегать дальнейших встреч с ним. Но зачем думать об этом сейчас? Завтра само о себе позаботится. Глория не видела, не чувствовала и не осознавала ничего, кроме Джонатана. Они обменивались ничего не значащими фразами, но оба знали, что это не главное. Только их взгляды говорили правду о полыхающем в их сердцах огне.
Настало время уходить — слишком быстро, как показалось им обоим. Взявшись за руки, они вышли из ресторана и вдохнули прохладный, бодрящий воздух сентябрьской ночи.
— Прекрасно, — прошептал Джонатан, глядя на Глорию.
— Замечательно. — Она вспомнила, как они танцевали. — Отличное время для прогулки. Знаете, я чудесно провела вечер, — внезапно сказала она, почувствовав, что одновременно и рада, и раздосадована на себя за это признание.
— Если бы вы знали, Глория, как мне с вами хорошо.