Так и не придумав другого выхода, Билли выпрямился, снял цепочку и впустил нежданных гостей.
– Проходите, пожалуйста, – сказал он дрогнувшим голосом.
А потом примостился на краешке дивана и вцепился зубами в ноготь на указательном пальце. Рейлин не стала садиться, просто зашла в гостиную и встала посередине. И начала говорить:
– За Грейс нужно присмотреть днем. Всего пару часов, пока я не приду с работы. И, скорее всего, это ненадолго. Очень надеюсь. Послушайте… Речь идет о жизни и смерти. В социальной службе завели дело на ее маму. Грейс нельзя оставаться одной – вдруг кто-нибудь придет с проверкой? Вот, собственно, и все. Вам решать.
Пока Рейлин говорила, Грейс бродила по квартире и рассматривала старые фотографии. Вид у нее был скучающий, однако Билли чувствовал, что она напряженно ждет.
Он стиснул зубы слишком сильно и нечаянно дернул ноготь, так что в лунке выступила кровь.
Грейс подошла к дивану и встала совсем рядом. Пугающе близко, вот-вот дотронется. Он настороженно замер, зажимая сорванный ноготь пальцем.
– Что у тебя с ногтями?
– Я их грызу.
– Зачем?
– Я всегда грызу ногти, когда нервничаю. А ты что делаешь в таких ситуациях?
– Ничего особенного. Просто нервничаю и все.
– У всех есть какие-нибудь привычки.
– Иногда ем сладкое, если сильно волнуюсь.
– Ага, вот видишь! Хрестоматийный случай!
– Но когда я не волнуюсь, я тоже ем сладкое. Наверное, это не в счет.
Она отошла от него, будто потеряв всякий интерес, и направилась в кухню.
По-прежнему не желая встречаться глазами со взрослой гостьей, Билли снова начал грызть ноготь. Уже на большом пальце.
В ту же секунду Грейс очутилась прямо перед Билли и грозно ткнула ему в лоб указательным пальцем.
– Билли Блеск! Сейчас же прекрати! Я кому говорю!
Время застыло. Билли медленно вдохнул, сдерживая истерику: если бы девочка наклонилась чуть ближе, они бы столкнулись носами. А потом, неожиданно для самого себя, громко расхохотался. Как ни странно, Грейс тоже захихикала, будто заразившись его смехом.
– Эй, перестань плеваться! – протянула Грейс, утирая лицо.
Били засмеялся снова. Грейс тоже – и очень долго не могла успокоиться. От смешинки избавиться нелегко.
– Хорошо, – сказал Билли, поднимаясь на ноги и всем своим видом намекая, что гостям пора уходить.
– Хорошо? – переспросила Грейс.
– Что хорошо? – эхом откликнулась Рейлин.
– Хорошо, Грейс может приходить ко мне на пару часов в день. Ненадолго, – пояснил Билли. А потом громко охнул.
Потому что Грейс с налета врезалась ему в живот и крепко обняла за талию.
Билли осторожно коснулся ее затылка и поразился идущему от кожи теплу. Настоящий живой человек. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз к кому-то прикасался? Испытывал чужие прикосновения? Десять лет? Пятнадцать?
От нахлынувших чувств Билли едва не потерял сознание. В самом что ни на есть прямом смысле.
Опустился на колени перед Грейс и обнял ее в ответ. Со стороны могло показаться, что жест был намеренным – Билли очень на это надеялся, – но на самом деле у него подкосились ноги.
– Ты согласился! – На этот раз Грейс и вправду говорила почти шепотом. – Все остальные отказывались. Значит, я тебе нравлюсь?
– Пожалуй, да. – Стоило произнести это вслух, как Билли понял, что Грейс ему действительно нравится.
– Чем?
– Ты смелая, – ответил Билли, придерживая Грейс за плечи и отодвигаясь на расстояние вытянутой руки. Ему уже хватило человеческой близости. Особенно на сегодня.
– С чего ты взял?
– Ты не боишься выходить на улицу.
– Ха! Подумаешь, ничего особенного. На улицу ходят все.
– А помнишь, как ты велела двум взрослым перестать ругаться?
– Каким двум взрослым?
– Джейку Лафферти и Фелипе Альваресу.
Грейс радостно улыбнулась. Даже не стала спрашивать, откуда он знает про тот разговор и как выяснил имена соседей, с которыми ни разу не встречался.
– Ух ты, и правда! Значит, я действительно смелая?
Она снова накинулась на него с объятиями.
– Я знала, что ты не никчемный! – прошептала Грейс прямо на ухо Билли. А потом сказала чуть громче: – Увидимся завтра.
И вышла из квартиры.
– Спасибо, – сказала Рейлин, перед тем как последовать за ней.
Когда соседка закрыла за собой дверь, Билли задумался о том, что ему сулил такой опрометчивый шаг. Пока было рано рассуждать о последствиях. Утро вечера мудренее. Ничего не поделаешь, согласился – так согласился.
Билли прилег отдохнуть. Разговор выжал из него все силы.