Анита пришла в комнату, бросила сумку на пол и рухнула на кровать. Надоело это все, нужно развеяться. Наверное, тоже стоит взять академ и прийти в себя. Отвыкнуть, отстраниться, попытаться забыть. В дверь постучали и сердечко предательски екнуло. Она, горя надеждой, торопливо открыла:
– Мэл, – Аните уже и плакать не хотелось. Кажется, она выплакала все свои слезы.
– Ууу, а ты выглядишь еще хуже, – вздохнула подруга. – Может пойдем со мной? Сегодня туса у Дэвида, он и тебя приглашал.
Ани покачала головой:
– Не хочу.
– Ну пойдем!
– Не клянчи! – она произнесла это слишком грубо и вздохнула, виновато посмотрев на погрустневшую подругу. – Прости, я не хочу.
– Ладно, – Мэл обняла ее, – все наладится, вот увидишь. Даже если он не вернется, ничего. Мир не рухнул, солнце встает и садится. Сердце снова научится верить.
– Угу, – сколько раз она говорила себе это. Однако подобные фразы только раздражают. Они совсем не помогают. Они лишь доказывают, что лучше бы и мир рухнул, и солнце скрылось, лишь бы только сердце не было разбито.
– Хочешь я останусь, и мы поболтаем?
– Нет, – покачала головой Ани, – иди. – Чего-чего, а трескотни Мэл она сейчас точно не хочет. Только немного тишины и покоя.
– Ладно, я пойду. Но если что, сразу позвони.
– Конечно, – обнялись они, и блондинка, страдальчески оглядев подругу, помахала ей рукой.
Ани закрыла за ней и снова рухнула на кровать, но не успела и глаз прикрыть как в дверь снова постучали.
– Мэл, – заворчав, она открыла и застыла на месте. – Сет....
– Привет, девочка моя, – он стоял перед ней во всем своем великолепии. Что уж там, он стал еще привлекательнее. Костюм явно ему шел, подчеркивая все прелести и, без того, восхитительного тела.
У Ани ноги подкосились и ее пошатнуло.
– Тише, – он тревожно подхватил ее на руки и, прикрыв плечом дверь, понес девушку на кровать. Сел и усадил ее к себе на колени. – Такая напуганная, – провел рукой по девичьей щеке. А Анита положила свою ладонь поверх его и прижала.
– Ты и правда здесь.
Он улыбнулся:
– Ты скучала?
Ани медленно приходила в себя, смотря на его спокойное лицо, на испытующий взор этих глаз цвета горького шоколада. И чем больше осознавала происходящее, тем больший гнев окутывал ее.
– Как ты мог так поступить?! Почему не отвечал на звонки?! Почему игнорировал?! Если бросил, мог бы хотя бы сказать! Неужели не было ни единой секундочки для того, чтобы поговорить со мной?! Неужели не мог уделить мне и капли своего внимания?!
Он не хмурился и не злился, он лишь внимательно смотрел, бороздя ее лицо и тело своим взглядом.
Анита оттолкнула его и вскочила на ноги.
– Нельзя так себя вести! Ты хоть представляешь, что со мной было?! Ты хоть знаешь, как мне было плохо?! Я чуть с ума не сошла! Ты, вообще, слушаешь меня?!
– Я скучал по тебе.
У Ани слова в горле застряли.
– Я отсчитывал дни до встречи. Час за часом. Минуту за минутой и надеялся лишь на то, что ты не забудешь меня, – он обеспокоенно смотрел на нее. – Ты любишь меня, Анита?
– Конечно я люблю тебя! Но то, что…
Он не дал ей договорить. Сет подорвался с кровати и жадно впился в ее губы. Его руки и подумать не дали, как стянули с нее брюки. Губы требовали немедленного беспрекословного ответа, и пуговицы полетели на белой шелковой блузке.
– Что ты…– только и сумела выдохнуть она, а он жадно припал к ее отвердевшим соскам. – Сет…
– Зови, зови меня, – прошептал он лишь на секунду оторвавшись от ее тела, – я с ума без тебя схожу! Я думал, что не доживу до сегодняшнего дня!
Его руки стащили остатки разорванной блузки, и он голодно вцепился в ее талию длинными пальцами, оставляя за собой болезненные, но невероятно приятные следы. Трусики полетели прочь, и Сет, развернув Аниту к себе спиной, толкнул ее на кровать, вытащил член и, не снимая брюк, вошел в нее.
– О, боже, – застонал он, блаженно прикрыв глаза, – девочка, милая, как же я люблю тебя, – прошептал Сет ей на ухо, двигаясь внутри нее.
Анита уперлась руками в стену, пытаясь удержаться под его напором. Властные руки гуляли по груди, ходили по бедрам. Он сжал ее ягодицы и еще ближе притянул к себе.