Вдову. Контролировать?
Но она просто провоцировала его своим испуганно-жертвенным видом. Вдова человека, бывшего его другом и родственником.
Откуда это? Зачем? Они совершенно посторонние люди. Да, работают в одной конторе, и что с того? У него в отделе тридцать пять человек, не считая техничек, охраны и айтишников.
Допустим, есть родство и даже общее наследство, однако это не давало оснований вмешиваться в ее личную жизнь.
Но никакие доводы рассудка не могли победить внутренней потребности. Особенно если эта потребность начинает перерастать в зависимость.
Иногда он явственно ощущал - если сейчас не увидит ее, ему просто станет плохо. И тогда, ломая себя, он шел в отдел. Делал вид, что ему просто необходимо проверить, как там обстоят дела с каким-то, триста лет ненужным, делом. Говорить по полчаса с другими сотрудниками, стоя к ней спиной, чтобы потом мельком скользнуть по ней взглядом?
Это было до крайности ущербно.
Он ведь не мальчик, жизнь уже научила. Его бывшая за два года брака мозг выела на корню, да еще и обвинила в недееспособности. Это его-то! Да и черт с ней, с бывшей! Николай теперь вообще на баб смотрел с опаской и старался дистанцироваться. А тут он просто собой не владел.
Его бесило и нервировало, что она не смотрит на него.
Прячет глаза. Почему?! Почему она прячет глаза? Есть что скрывать? Ему нужно было знать все ее тайны. Это вдруг стало жизненно важным. И вообще, ему нужно с ней поговорить. Быть с ней. В ней.
Накатывало и потом вдруг отпускало, наступало опустошенное спокойствие. А потом все снова. Странное состояние, будто кто-то включает и выключает рубильник.
Но это днем.
А по ночам Николай видел сны. И вот там, во сне, он видел все, чего ему хотелось днем. Мммм! Во сне он властвовал над ней и она подчинялась. Эти сугубо мужские сумбурные сны, наполненные яркими картинками доминирования, сводили его с ума, заставляя вновь ощущать себя безмозглым сопляком, помешанным на сексе.
Что за чертова гремучая смесь были его чувства к Костиной вдове?
Сколько он продержится? Васильев отказывался об этом думать, просто понимал, что надолго его не хватит, однажды все рванет. С этим что-то надо было делать.
Сделалось само собой.
глава 10
Обычно Николай допоздна торчал на работе, осталась привычка еще с тех пор, когда он был женат на своей Вере Талыгиной. Их брак продлился четыре года, последние два из них были просто ужасны.
Она всячески доставала его, пилила за каждую мелочь. Жены умеют так - что бы ты ни сделал, плохо будет все. А он старался меньше бывать дома. И вообще, после того как его каждый вечер ожидало перманентное выяснение отношений, в которых он был всегда неправ по умолчанию, ему в постель с женой ложиться совершенно не хотелось. Это стало дополнительным поводом. Она закатывала еще и сцены ревности. Даже следила. Наняла частного детектива.
Когда это наконец дошло до Васильева, он подал на развод. Он ведь ей не изменял, но просто невозможно делать ЭТО с человеком, который тебя постоянно старается уколоть или вывести из себя своим вечным недовольством. А Вера распустила сплетню, что он недееспособен как мужчина. Николай тогда здорово обиделся, не стал никого переубеждать, что-то объяснять, просто ушел. И все.
Они развелись полгода назад, а привычка задерживаться осталась. Не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Но сегодня он вышел раньше, чем обычно. Как будто что-то гнало его.
Еще из дверей увидел, как Маргарита удрученно стоит рядом со своим авто, а около нее суетится этот хитрожопый старикан, Коротков. У Васильева почему-то аж кровь вскипела, так вдруг ему стало неприятно видеть хлопочущего дедушку рядом с ней. Он быстро подошел, спросил:
- Маргарита Павловна, что-то случилось?
Рита взглянула на него исподлобья и тихо проговорила:
- Ничего особенного, Николай Маркович, не стоит беспокоиться.
Как это не стоит? Она что, его игнорирует? А дед продолжал что-то лопотать и даже взял ее под руку. Вот это было последней каплей.