До кости проколов палец о центральный шип, она зашептал клятву молчания. А потом протянула багровый камень Мастеру. Руки позорно дрожали.
— Свои вещи найдешь в семьдесят первой ячейке центрального хранилища. Замок будет настроен на тебя. Активирующее слово — Фантом. Постарайся сильно не высовываться. Если будет нужно, тебя найдут.
Мужчина сложил артефакты в сумку и направился к двери. Ее слабое «Я буду ждать» разбилось о равнодушное молчание.
Старик, не прощаясь, прошел мимо Алекса, который ожидал своей очереди на аудиенцию. Как только девушка очнулась, Травознавец строго настрого запретил любые посещения, волнующие Леру. Макс охал, ахал и не переставал трещать, что никогда не видывал таких случаев. Девушка лишилась почти всех жизненных сил, и он лишь чудом исхитрился вновь разжечь огонь из малой искорки, что еще теплилась в теле. К тому же Лера потеряла возможность пользоваться магией, как надеялся Макс — временно. Ей придется заново учиться постигать магическое искусство.
Алекс подошел к двери, занес руку для того, чтобы постучать, но притормозил и крепко сжал пальцы. Ему было не по себе. Чувства, которые казалось, покинули его, на самом деле просто дремали, выжидая своего часа. И вот — его шанс все исправить, объяснить, что он был просто мелким пацаном, который не смог в нужный момент защитить свою подругу. Не потому, что не хотел, а потому, что струсил. Она уже взрослый человек, в который раз напоминал он себе, и у него есть все шансы просто поговорить и … просто поговорить.
Глубоко вздохнув, он коротко стукнул.
— Да, войдите, — послышался ее голос. Такой знакомый и незнакомый одновременно.
Алекс открыл дверь. Девушка сидела на кровати. Выглядела бледной и слегка взволнованной, но бросаться ему с криком благодарности на шею не собиралась. Как и впадать в истерику.
Силком передвигая ноги, он проковылял ближе. Стул оказался очень кстати.
— Я…, - Алекс откашлялся, — Я рад, что тебе лучше.
Паршивое начало. Но в голове звенела пустота.
— Спасибо, — равнодушно пожала она плечами, — но кажется, в этом я должна благодарить тебя.
Ее голос звучал не весело. Девушка опустила глаза, разглядывая лоскутное одеяло.
— Наверное, я не должен был вмешиваться, но…
— Не стоит об этом, — Лера махнула рукой, — я бы поступила так же. Это моя вина. И Мастера, который не смог тебя удержать.
— Ты не злишься? — ощущение натянутости и неправильности их разговора все усиливалось. Почему то резко захотелось сделать несколько добрых глотков эля. И ее напоить. Может быть, тогда на бледном лице появится хоть какая-нибудь эмоция?
— Я недовольна, но исключительно сложившейся ситуацией, к тебе она не имеет никакого отношения, — девушка задумчиво крутила один единственный шарик, оставшийся от браслета, — Ты успел в последнюю секунду.
Тут она коротко взглянула на него и добавила:
— Тебе всегда везло в последний момент, имела возможность наблюдать.
Алекса бросило в жар, он сразу припомни, сколько раз Лерис, то есть Лера, имела возможность наблюдать его с… хм, девушками. Повисла неловкая пауза. Что же. Наверное — пора.
— Знаешь, я давно хотел поговорить о том случае в детстве. Я…
Но Лера лишь хмыкнула, не дав ему закончить.
— Алекс! Мы были детьми! Это было давно.
Алекс подавился заготовленными словами. Не такой реакции он ожидал!
— Что, вот так просто? Были детьми?
— Не вижу смысла усложнять.
Честность в ее глазах была кристальней горного родника. А еще надежно скрывала острые льдинки прошлых воспоминаний. Но они действительно были лишь детьми. И все на этом. Пускай уже выдохнет и перестанет сверлить ей в черепе дырки, своим настороженным взглядом. Они выросли. Она выросла. Ее детство закончилось там, в тихом переулке столицы. И самый ценный урок был преподнесен именно тем, кого она боготворила всей душой, а доверяла даже больше, чем полностью. Надо полагаться лишь на себя и верить лишь себе. И только. Урок был жестоким, неожиданным, но от того запомнился лучше прочих. А извинения, что ж отрадно, что он помнит, но они несколько… запоздали.
Алекс замолчал. Он не совсем это хотел услышать, но что именно хотел — и сам не знал. Опять все как-то ни так! Раздражение вспыхнуло с новой силой. И правда, с какой стати ему оправдываться?
— Ладно, — скрипнул он зубами, — Я рад, что мы поговорили.
В воздухе повисла гнетущая тишина. Алекс начинал реально закипать. Проклятье! Он помнил ее совсем не такой. Совершенно не такой! Его Лера была доверчивой и послушной девочкой, которая ловила каждое его слово и следовала туда, куда он вел и еще поразительно легко прощала все его промахи. А девушка перед ним, с ее внешностью, но не та! В повзрослевшей Лере чувствовалась сила, непокорность. Мягкость ее взгляда исчезла, глаза смотрели твердо, прямо. И это… бесило. Тревожило. И опять воспоминания. О ней, о Фантоме. Как часто он встречал его, то есть ее молчаливое неодобрение. Эта чашка чая, дурацкие гонки по всему Риверу и сотня других мелочей.