- Тебя? – посмотрев на него, усомнился Александр Фёдорович.
- Нет. Не меня. Но против него мы с вами не потянем. Он гораздо моложе меня, тем более Вас.
- Ты сейчас про Диму говоришь?
От неожиданности разоблачения имени возлюбленного Томы, Эдуард захлебнулся дымом, и стал откашливаться.
- Вам откуда это имя известно?
- Он мой сын.
- Вот так поворот событий, - растерянно произнёс Эдуард. Задумавшись, через пару затяжек, он спросил. – То есть, узнав о связи Вашего сына с Томой, Вы, решили познакомиться с ней?
- Да.
- Потрясающе… Как я понимаю, Вы против этих отношений?
- Нет. Не против.
- Ну, что ж. Тогда всё не так плохо, – он вновь втянул в себя дым сигареты, и медленно выпустил его через ноздри. - Если б Вы знали, что мы подумали, когда Ваши визиты стали столь регулярны. А главное, как Тома переполошилась после Вашего предложения, брить Вас на дому. О! Сколько мы дров могли наломать, в порыве оградить Вас от неё.
- А мы и наломали. Причём втроём, - посмотрев в глаза Эдуарду, спокойно произнёс Александр Фёдорович.
По этому взгляду и тембру голоса, Эдуард понял, что Диме была донесена информация о его любовных отношениях с Томой, придуманных для Александра Фёдоровича.
- Наломали? И… что теперь?
- Я хочу объяснить сыну, что произошло недоразумение, но он ушёл из дома и где находиться в данный момент мне не известно. Позвонить же ему невозможно. Поскольку он ушёл без телефона.
- Проблема… Остаётся только ждать.
- Да, - тихо произнёс Александр Фёдорович.
Эдуард уже хотел попрощаться, как вспомнил об облитой краской двери в квартиру Томы.
- Ах, да! Может, Вы меня сориентируете? Недавно с дверью в квартиру Томы неприятность произошла. Мы в воскресенье вернулись от моих друзей, они за городом живут, так вот в квартиру Тома попасть не смогла. Помимо того, что дверь облили краской мерзкого цвета, так еще и замок вывели из строя пастой для холодной сварки. Я естественно, Тому с Любой к себе забрал на ночь, и до глубокой ночи занимался заменой дверного блока. Я подумал, а вдруг Вам известно кто это мог сделать?
Он не стал напрямую говорить, что скорей всего, за этой выходкой стоит жена Димы. Намёк был и так предельно ясным.
- Эдуард, я впервые слышу об этом инциденте. Спасибо, что рассказал о нём. Я постараюсь, разыскать виновника, чтобы впредь подобное не случалось… Насколько я понял, Люба это племянница Томы?
- Да, племянница.
Ещё пара секунд тишины и Эдуард протянул руку на прощание.
- Всего доброго, Александр Фёдорович.
- До свидания.
Когда Эдуард присел в машину, он сразу же заметил, что Тома отвернувшись от него, быстро вытирает глаза от слёз.
- Тома…
- Всё нормально. Поехали. Прошу, поехали быстрей отсюда.
- Поехали.
***
Эдуард долго думал о случившемся. Ему не давала покоя мысль, что он вновь причастен к тому, что Тома потеряла любимого человека. И если тогда, много лет назад, он намеренно разрушил её семью, то теперь в его поступке злого умысла не было. В своё оправдание он напоминал себе, что Тома с этим Димой, не семья…
Стоит ли так терзаться тогда?
Но всякий раз, глядя на Тому, он понимал, что стоит.
За эти дни Тома сильно изменилась. Стала молчаливой. И часто не отвечала на его звонки. Она вообще перестала с собой носить мобильный. Теперь он всегда лежал на её рабочем столике, в парикмахерской. Домой его брать она не хотела. Ведь там, он терзал её своим молчанием. А когда всё же звонил, то ещё больше расстраивал тем, что звонил не Дима, а кто-то другой.
Спустя неделю позвонил Александр Фёдорович. Тома лихорадочно схватила телефон и не помня себя, прижала его к уху, но… Это всего лишь отец Димы узнавал, есть ли новости о сыне.
***
- Тома, мама спрашивает, мы поедим на твой день рождения к ним?
- Нет, Люба. В этом году мы будем его отмечать здесь.
- Дома или в кафе?
- Дома. На кафе я не заработала.
- А кого пригласишь?
- Люду, Лену, их мужей. Ольгу. Эдуарда. Ну, и ты, конечно, будешь. Лариса в Германию уехала. Татьяна ещё не вернулась из Питера. Так что будет немного людей.
- Тома, а можно я помогу тебе на стол накрыть и уйду к Вере?
- Зачем? То есть, почему ты не хочешь остаться?
- Ну, во-первых, у тебя квартира не резиновая. Стольких она вместит с трудом. Во-вторых, мы с Верой с удовольствием в этот день сходим в парк, а потом я могла бы у неё заночевать. И опять же, в случае чего, твои гости могут у нас остаться на всю ночь. Не все, конечно, кого-то тебе придётся выпроводить по прописке, но может, кто и захочет остаться.
- Ты сейчас на Эдика намекаешь?
- Ты не поверишь, но нет. Не на него. Я уже давно перестала думать, что у вас может что-то получиться. Но может, кто из подруг решит остаться? Ведь вам будет, о чём поговорить. Я так поняла, Ольга вернулась. Как у неё дела?
- Нормально. На работу устроилась. Мама её очень рада, что она вернулась. Там ей оставаться не нужно было. Ещё тогда, сразу же после трагедии, надо было вернуться. И не мучить себя.
- У неё никого нет? Ну, в смысле, мужика.
- Нет.
- А давай её с Эдиком сведём?
«Забавно, - подумала Тома. - Вот и Люба, того же мнения».
- Мне кажется, это неплохая идея.
- И тебе совсем не жалко его отдать другой?
- Люб, ну что ты такое говоришь? «Отдать»! Он же не вещь. Тем более, не моя вещь. А вот помочь им мы можем. Эдик хороший. Но не люблю я его. Понимаешь?
- Понимаю, - Люба не удержалась и спросила, - А о Диме ты ещё думаешь?
- Нет.
Слишком быстро ответила она. Быстро и резко.
Думает о нём, поняла Люба и больше ни о чём не спрашивала. С Верой она давно уже всё обсудила и выяснила, что Дима, прежде чем уйти, попросил по возможности ничего в его комнате не менять, хотя бы пару дней.
А что там менять?
Личных вещёй не было. И лишь только огромный лист с надписью, он оставил после себя. А вот у Томы, как поведала Люба, вскоре после ухода Димы с квартиры, появилась подзорная труба. Один плюс один и готово. Надпись для Томы. Естественно, поняв это, Вера оставила записку огромных размеров на прежнем месте. И ещё Вера сообщила Любе, что её брат разрешил в его отсутствие подселить в квартиру, в его комнату, подругу. Например, Любу. Как пояснил Дима, Любе, наверняка, тесно с тётей в однокомнатной квартире. Денег он оставил немного. И предупредил, что следующий раз подкинуть средства сможет нескоро, поскольку и сам не знает, когда это будет. По этой причине, Вера сильно экономила. Во всём.
Числа двадцатого, она пришла домой с большими пакетами из супермаркета. И с того дня такой тотальной экономии уже не было. Люба, которая в тот день пришла к ней с ночёвкой, удивилась и спросила:
- В связи с чем, транжирство?
На что получила ответ:
- А всё! Больше экономить не надо.
- Не поняла. А что изменилось?
- Дима мне сегодня позвонил, мы договорились о встрече в парке. Я туда примчалась. Мы погуляли, а когда ужё на маршрутку вел, он мне деньги передал.
- Дима?
- Да.
- А почему он сюда, на квартиру, не возвращается?
- Сказал, живёт теперь с другими людьми. Там ему хорошо и до работы недалеко.
- А где он работает? Опять на стройке?
- Нет. Сказал, что вернулся к ребятам. Ну, в смысле в группу. Он же раньше барабанщиком в группе «Диего» был. Вот видимо к ним и вернулся. И ещё похвастался, что они скоро на гастроли уедут. Сейчас документы их администратор оформляет, визы, всё такое. Ещё до июля они покинут Россию.
- А почему ты раньше не говорила, что он барабанщик? И про эту группу, почему не рассказывала?
- Так ведь я думала, что это дело прошлого. Тем более я только в общих чертах знала о его причастности к группе. Он же когда меня пригласил в эту квартиру, сказал, что больше не будет иметь отношение к музыке. Ты же сама видела, барабанной установки у нас не было. Зарабатывал он тем, что трудился на стройке. Я его сегодня спросила, почему раньше не вернулся к ребятам? А он сказал, что они только недавно вернулись с гастролей. Сам-то он в прошлую поездку с ними не попал. А хотел. Я уж не знаю, по какой причине не смог с ними поехать, но как я понимаю, он тогда ещё с Лилей, с женой, жил.