========== Глава 1. Пролог ==========
Август в этом году выдался на редкость жарким и засушливым. Уже который день бескрайнее голубое небо не несло на себе ни малейшего намека на облака, солнце ярко сияло и поливало зноем всю округу. Трава на полях выгорала, почва трескалась, заросли бурьяна по обочинам дорог тянули к небу свои острые сухие былинки, словно корявые руки, моля о дожде. Листья раньше времени желтели и высыхали, даже сами деревья и те понуро опустили ветви, не в силах достать длинными корнями до вожделенной влаги.
В графском саду выгуливали лошадей. Чтобы уберечь бедных животных от палящего солнца, для них соорудили временный загон под старыми кленами, в густой тени их развесистых крон. Однако даже эти предосторожности не помогали. Лошади не желали бегать, они лениво разбрелись по загону и сонно стояли, изредка пофыркивая, потряхивая шеей и отгоняя длинными хвостами особо надоедливых мух.
Я подошла к ограждению и негромко свистнула. Светлая крапчатая кобыла по имени Калипсо подняла голову и приветственно заржала, обрадованная появлением хозяйки. Рысью подбежав ко мне, она ткнулась мягкими теплыми губами в мою ладонь. Я достала из полотняного мешочка заранее приготовленный сахар и попыталась ее угостить. Лошадь понюхала лакомство, но есть не стала, всхрапнула и принялась обнюхивать мою щеку.
— Ну что ты? — огорчилась я, потрепала ее за челку и вновь предложила сахар. — Ешь, ты же любишь!
— Не старайтесь, миледи! — окликнул меня старый конюх, принесший ведра с водой, чтобы напоить лошадей. — Они сейчас ничего не едят. Жарко им, душно. Только воду и пьют, вон за последний час уже четвертое ведро выхлебали. Вы вечером приходите, как солнце сядет, глядишь, Калипсо посговорчивее будет.
Он выпрямился, вытер рукавом капельку пота со лба.
— Скажи, Себастьян, — обратилась я к слуге, — ты сегодня седлал коня для графа?
— Я, — конюх кивнул.
— Не знаешь, куда он поехал?
— Да разве он скажет? — старик виновато развел руками. — Вы же его знаете… Все торопил, торопил меня, быстрей, мол, чего копаешься! А я и так седлаю споро, куда быстрее-то? Вот и впал в немилость…
Я улыбнулась. Надо будет после замолвить за конюха словечко. Обычно уравновешенного и спокойного графа непросто вывести из себя, для этого требуется серьезная причина, однако сегодня с утра супруг был взвинчен. Что же случилось?
Мы обвенчались два месяца назад. В свои двадцать шесть лет Владислав Дракула считался одним из самых богатых и влиятельных вельмож Румынии. В чем-то он был обязан своей древней и прославленной фамилии, в чем-то деньгам, а остального добился сам с помощью тонкого ума и неотразимого обаяния. Его боготворили, им восхищались и одновременно боялись и ненавидели. Ходили слухи о его жестокости и цинизме, об отсутствии моральных принципов, через которые он легко переступал ради своей выгоды или каприза. Не все они были правдивыми, но все же возникли не на пустом месте.
Отдельной темой стояли отношения графа с женщинами. Молодость, красота, безупречные манеры, а также несравненный талант обольщения позволяли ему менять фавориток как перчатки, порой ломая судьбы и разбивая сердца.
Я была его последним увлечением. Отец и старший брат всячески предостерегали меня, подчеркивая неоднозначную репутацию графа, но за маской невозмутимости и равнодушия я увидела человеческую душу, в существовании которой многие сомневались. Ничего не требуя, просто находилась рядом и искренне радовалась каждому дню, проведенному вместе. И тем неожиданнее прозвучало его желание разделить со мной супружеское ложе на законных основаниях. На момент заключения брачного контракта мне было восемнадцать лет.
Сегодня утром принесли письмо. Когда я спустилась вниз, графа дома уже не было. По словам прислуги, прочитав послание, он велел немедля подать себе выходную одежду и коня, после чего ускакал в неизвестном направлении. Подобное поведение было странным, и я терялась в догадках о содержании письма и его отправителе.
Неслышно подошла служанка, учтиво и приветливо поклонилась:
— Миледи, приближается время обеда. Где прикажете подавать: в столовой или беседке?
Задумавшись, я машинально перебирала пальцами кусочек сахара. Обедать одной не хотелось, к тому же я была совсем не голодна. Покачала головой:
— Нет, Мадлен, подавать обед пока не нужно. Пожалуй, я дождусь графа, он скоро должен вернуться. Лучше принеси мне зеленого чаю со льдом в главную гостиную.
— Как скажете, миледи, — еще раз поклонившись, служанка удалилась.
На прощание похлопав Калипсо по шее, я тоже направилась в дом.
========== Глава 2. Миссия выполнима ==========
В гостиной царил полумрак. Для того чтобы хоть как-то сохранить прохладу в помещении, шторы были задернуты, а окна, наоборот, раскрыты. Однако тонкая ткань занавесок не шевелилась — на улице был полный штиль. Терпеть не могу полутемных комнат, но окна гостиной выходили на южную сторону, целый день в них заглядывало солнце, и без подобных ухищрений здесь оставалось только задохнуться.
Большой бокал с холодным зеленым чаем, украшенный долькой лимона и веточкой мяты, уже дожидался меня на золоченом подносе, говоря об исключительной расторопности и исполнительности наших слуг. Да уж, в доме графа все приказы исполнялись незамедлительно, не по первому слову, а по первому знаку. Слуги обожали хозяина, но и трепетали перед ним. Взяв в руки напиток, я подошла к камину, где были расставлены сувениры, привезенные мной из свадебного путешествия.
Медовый месяц мы провели в Российской Империи. В то время, благодаря единой религии и общим славянским корням, между нашими народами велась оживленная торговля, и были установлены прочные дипломатические отношения. Процветали династические браки, еще более скреплявшие союз двух стран. Поэтому не удивительно, что у графа Дракулы нашлись там родственники — довольно знатная пожилая чета великих князей.
Россия поразила меня с первого взгляда. Я буквально влюбилась в ее просторы, в ее огромные луга, бескрайние озера и чистые реки. Меня удивили и до глубины души тронули необыкновенное радушие и приветливость этих людей, начиная от русского государя, у которого мы бывали на приемах, и заканчивая крестьянами, работавшими в полях, у которых мы иногда останавливались спросить дорогу.
Родственники графа очень обрадовались гостям и старались всячески нас ублажить. Мы участвовали в знаменитой русской охоте на медведя, катались на великолепных рысаках, смотрели представления скоморохов. Стол каждый день ломился от изысканных и разнообразных яств, которыми нас потчевали заботливые хозяева. Граф нахваливал русскую водку и жаловался, что в Румынии непросто достать столь прекрасные экземпляры. Я хорошо понимала русский язык, который наряду с французским входил в обязательное образование девушки из высшего света, но никак не могла избавиться от акцента. Граф же владел языком в совершенстве.
Побывали мы и в столице — Петербурге, осматривали величественные храмы и монастыри, посетили театр и русскую Оперу. Граф не раз бывал в Империи, поэтому все мне показывал, улыбаясь и иногда подшучивая над моим неприкрытым восторгом. Проведя месяц в этой чудесной гостеприимной стране, получив кучу впечатлений и подарков и клятвенно пообещав приехать еще, мы отбыли на родину.
Супруг появился дома только к вечеру. Его прибытие ознаменовалось шумом в прихожей и встревоженными голосами слуг: похоже, господин был не в духе, и это не сулило им ничего хорошего. Он вошел в комнату, на ходу сбрасывая камзол и срывая с рук перчатки. За ним по пятам семенил дворецкий, старательно ловя предметы одежды. По-видимому, граф не заметил меня в глубине комнаты, потому что спросил, не поворачиваясь:
— Графиня у себя?
— Графиня здесь, милорд! — робко, будто оправдываясь, ответил лакей и протянул руку, указывая в мою сторону.