— Аликс! — негромко позвал он.
— Я сейчас! — откликнулась я, поспешно вскакивая. Платье зацепилось за куст, и я нетерпеливо рванула его, ломая тонкую хрупкую ветку. Мерзкое растение, как смеешь ты задерживать меня в такой момент! Спотыкаясь, выбралась из зарослей и бросилась к мужу.
Граф схватил меня, крепко прижимая к себе, словно я была драгоценным сокровищем, которое он долго и безуспешно искал. Ощупал, осмотрел и с волнением спросил:
— Ты в порядке?
— Да, в полном порядке.
— Любимая моя…
Он погладил меня по волосам, по спине, заставляя прогнуться, обнял за талию. Всхлипнув, я откинулась назад. Обжигая кожу горячим дыханием, супруг нашел мои губы и поцеловал. Требовательно, страстно, позволяя совершенно потеряться в омуте нахлынувших чувств и забыть об окружающей действительности. Голова закружилась от тепла его тела, такого близкого, такого желанного… Где я, кто я… да разве это важно?
Наконец граф прервал поцелуй, осторожно обхватил мою голову ладонями, слегка приподняв подбородок, и сказал серьезным голосом:
— Что же ты творишь, Аликс? Я понимаю, что был резок, но твои безрассудные поступки не укладываются ни в какие рамки. Тайком оставить замок, попасть в руки разбойников, которые имеют ко мне личные счеты… Тебя могли убить, причем уже несколько раз!
На моих глазах блеснули слезы. Я моргнула, и они покатились по щекам.
— Прости меня, Влад, я не хотела, не думала, что так получится. Обещаю, больше никогда не ослушаюсь твоих запретов!
— Предполагается, я должен в это поверить? — горько усмехнулся граф, а потом прикоснулся лбом к моему лбу, ладонью вытирая остатки слез. — Моя непокорная Александра, ты даже не представляешь, как много для меня значишь…
Я опустила руку, легко пробегая кончиками пальцев по его крепкому плечу, предплечью, перехваченному металлическим наручем доспеха, коснулась мокрых пальцев… Мокрых?
— Влад, ты же ранен! — опомнилась я.
— Ерунда, — отмахнулся он, — царапина, не стоящая внимания.
— Ничего себе царапина! — я попыталась поймать его руку, но он не позволил, снова прижимая к себе, не давая даже пошевелиться.
— Если я сказал «ерунда», значит так и есть. Подумаешь, немного испачкал тебе платье, ему уже не страшно. Постой… — граф отодвинулся, подозрительно оглядывая меня, — почему оно такое мокрое, куда тебя вели?
— Я сбежала из лагеря, — пояснила я, — только в темноте не заметила оврага с рекой, вот и промокла немного.
— Аликс! — воскликнул граф. — Ты неисправима! Ладно, мы еще поговорим на эту тему, а сейчас нужно уходить, пока на твои поиски не отправили новый отряд разбойников.
— Отряд? — я вопросительно взглянула на мужа. — Их было много?
— Четверо, — граф огляделся, — двоих убил я, а двоих мой… союзник.
— А кто твой союзник, офицер из королевской армии?
По губам графа скользнула лукавая улыбка:
— Ни за что не догадаешься… — он выдержал паузу. — Лучший стрелок Румынии!
— Не льсти мне, Дракула, — послышался из зарослей подлеска низкий, чуть хрипловатый голос. — Я все равно не поверю, что ты делаешь это искренне.
========== Глава 16. Планы меняются ==========
Казалось бы, какие еще сюрпризы может преподнести столь богатое событиями утро? Но, видимо, мой личный лимит везения еще не был исчерпан. Граф рассмеялся, поднимая голову и принимая столь привычный ему насмешливо-надменный вид.
— С каких это пор признание достоинств противника считается лестью? — спросил он.
— С тех самых, как оно исходит из твоих уст.
Разведя руками непослушные ветви кустов, на что они ответили возмущенным шелестом и целым дождем посыпавшихся листьев, из зарослей выбрался Гэбриел Ван Хельсинг. Я тихо вскрикнула и поднесла пальцы к губам.
Брат поднял заряженный арбалет, закидывая его на плечо, поправил полу любимого дорожного плаща и оглядел крохотную полянку, на которой мы все находились. Задержав взгляд на графе, обеспокоенно произнес:
— Пока все чисто, но долго задерживаться нельзя. В любую минуту может появиться подкрепление, особенно учитывая, что ей, — он кивнул в мою сторону, — удалось бежать.
— Гэбриел… — прошептала я, не веря своим глазам и ушам. Брат перевел взгляд на меня и улыбнулся, тепло и как будто немного смущенно:
— Здравствуй, сестра. Рад видеть тебя в добром здравии!
— Гэбриел! — выскользнув из рук графа, разжавшего объятия, я подбежала к брату.
Он бережно обнял меня, но я тут же отодвинулась, удерживая его за плечи, и вскинула голову, с невыразимым счастьем рассматривая такие любимые и дорогие мне черты. Да уж, выглядел брат неважно. Волосы растрепаны, лицо похудело и осунулось, нос заострился, а между сдвинутыми бровями обозначились морщинки. Он будто постарел лет на десять. Я глубоко вздохнула, пытаясь проглотить комок слез, застрявший у меня в горле, и прижалась к нему всем телом.
— Братишка, как же я скучала по тебе…
— Я тоже скучал, Аликс, — Гэбриел ласково погладил меня по голове.
— Что ж, — прокомментировал граф, — не буду мешать воссоединению семьи и пойду еще раз проверю убитых. Неразумно уходить, не будучи уверенным, что никого не оставляешь за своей спиной.
— За своих я ручаюсь, — отозвался брат, повернувшись к зятю.
— А я — за своих, — ответил тот. — Но лишняя осторожность не помешает.
— Как хочешь, — Гэбриел пожал плечами, и граф, вытащив стилет, скрылся в зарослях.
Я смотрела на брата, все еще не решаясь поверить в реальность его присутствия.
— Откуда ты взялся здесь, Гэбриел? Я думала, ты путешествуешь где-то далеко.
— Да, именно так. Но по непредсказуемой прихоти судьбы мое желание посетить Англию случайно совпало с вашим.
— Как вышло, что вы с Владом заключили союз?
Брат усмехнулся:
— Это долгая история. На какие жертвы только не приходится идти ради спасения любимой неразумной сестренки!
— Невероятно! — восхитилась я. — И вы сумели не перерезать друг другу глотки, организуя совместную вылазку?
— Ты не представляешь, как мне этого хотелось… — пробормотал брат, отводя глаза.
— Перестань, — я легко толкнула его в грудь.
Внезапно неподалеку послышался возглас графа:
— Эй, Ван Хельсинг! Похоже, ты потерял хватку и перестал стрелять наверняка.
— О чем ты? — брат схватил меня за руку и поспешил на зов.
Обогнув разросшийся куст боярышника, мы увидели графа, склонившегося над телом атамана. Последний лежал на куче палой листвы, потемневшей от крови, и не подавал признаков жизни. Его голова была запрокинута, глаза закрыты, а из шеи, навылет пронзив ее, торчало тонкое древко стрелы. Рядом валялся лук.
Брат присел на корточки, прижал два пальца к горлу разбойника, проверяя пульс, и с недоумением воззрился на союзника:
— Он жив. Но это стрелял не я.
— А кто же еще? — удивился граф. — У меня только холодное оружие.
— Посмотри, это разбойничья стрела, — Гэбриел задумчиво коснулся окровавленного наконечника. — Мои тоньше, оперение у них другое. И я не видел атамана в числе нападавших.
— Хочешь сказать, в него попали свои же по ошибке? Ни за что не поверю в подобную оплошность.
— Влад, это я стреляла… — робко подала я голос, неуверенно поднимая руку.
Мужчины переглянулись и уставились на меня.
— Понимаешь, — принялась объяснять я, с ужасом наблюдая, как меняется выражение на лице супруга, — ты оставил мне нож, но я не люблю и не умею им пользоваться, потому и решила достать лук. Он был у того разбойника, которого ты убил… Я так боялась за тебя, Влад, так хотела помочь…
Граф медленно поднялся и пошел в мою сторону. Его лицо было непроницаемым и казалось спокойным, но я-то знала, какие эмоции бушуют у него внутри.