— Это тебе кажется, — снисходительно ответил я. — Хватит волноваться. Бои проходят нормально. Все соперники ведут себя по-спортивному.
Правда, потом я вспомнил про Гарбея. Этот явно может применить грязные приемчики. Ну ничего, и с таким справимся.
— Не знаю, — ответила Маша все также тревожно. — Мне все равно как-то не по себе. Плохие предчувствия.
Я начал закипать. Особенно, когда вспомнил про свои плохие знаки, совсем недавно. Но тогда все завершилось благополучно. И эти дурацкие знамения не сработали. Правду говорят, что приметы работают только там, где в них верят.
— Все в порядке, милая, — сказал я. — Тебе не о чем беспокоиться. Лучше поменьше читай всякую херню. И поменьше думай на тему предчувствий.
Маша снова помолчала. Ну, что на этот раз?
— И все равно, Витя, будь осторожен, — попросила она. — Я почему-то себе места не нахожу. В последний раз у меня было такое перед смертью дедушки.
Ну естественно, теперь любые предчувствия под свое состояние подгонит. И еще меня заставит переживать.
— Ты не забывай, что Егор Дмитриевич долго болел, — заметил я. — Конечно, ты подсознательно боялась, что он может умереть. Извини, но это так.
Но разве можно переубедить девушку, которая что-то вбила себе в голову? Особенно на тему предчувствий. Конечно же, она теперь будет думать только об одном.
— Хорошо, — сказала Маша. Конечно же, чтобы не спорить со мной. На самом деле она нисколько не успокоилась. — Все в порядке, Витя. Я постараюсь успокоиться. В конце концов, это просто суеверия.
Мы поболтали еще немного и я повесил трубку. Вот когда можно пожалеть, что здесь еще не изобрели мессенджеров. Там можно болтать часами. Из любой точки мира. Так бы я легко убедил Машу, что все хорошо и не о чем беспокоиться.
Но тревожиться и у меня не было времени. На носу что? Конечно же, поединок. Очень важный поединок. И мне надо к нему хорошенько подготовиться.
Пообедав, я чуть отдохнул в номере, а потом отправился в спортзал, где мы тренировались перед боями. Начал разминку, попрыгал на скакалке. Устроил бой с тенью.
Во время боксирования представил перед собой Алехандро Гарбея. Вот он атакует меня, но его удары проваливаются в воздух. Я бью в ответ. Мои удары, наоборот, попадают точно в цель. Гарбей падает, корчится на ринге от боли. Я победил его, победил!
Этому меня научил в свое время тренер еще тогда, в прошлой жизни. Егор Дмитриевич потом усовершенствовал эту технику. Заставлял применять ее постоянно. Чтобы она влилась в кровь, использовалась уже постоянно. На автомате.
И вот со временем я действительно применял ее уже все время. Сначала осознанно, а потом и подсознательно. Все получалось само собой. Спонтанно.
— Ага, ты уже здесь, — сказал Худяков. — Молодец, уже начал тренировку. Не сидишь на месте и не отдыхаешь. Особенно, без этих твоих медитаций.
Я так сконцентрировался на мысленном бое, что и не заметил, как он подошел. Подкрался со спины незаметно. Вот это другое дело. Помнится, Егор Дмитриевич как раз и настаивал на таком уровне концентрации. Чтобы забыть обо всем окружающем мире и сосредоточиться только на одном объекте.
Надо же, долгое время у меня не получалось достичь такого уровня. Но потом вдруг как-то само собой срослось. Вот, прямо как сейчас. Я забыл обо всем, обо всех своих проблемах, о прошлом и о будущем.
Передо мной была только стена, перед которой я прыгал, двигался, махал кулаками и старался завалить мысленного противника, тоже постоянно атаковавшего меня. А еще на этой стене мелькала моя тень. И я с каждым разом старался двигаться быстрее и быстрее, чтобы успеть поразить кулаком эту тень. И с каждым разом эта тень ускользала от меня все дальше и дальше.
— Ну-ну, хватит, — сказал Худяков. — Если ты так горишь желанием побоксировать, я могу найти тебе партнера для тренировочного поединка. С этим проблем не будет. Сразу найдется масса желающих побоксировать с тобой. Только мы этого делать не будем, хорошо? Нечего нам еще получить травму перед боем.
Я остановился, тяжело дыша. Да, эту тренировку я провел больше для того, чтобы отвлечься. От всяких тяжелых дум, что иногда нахлынули на мою головушку.
— Кто мой следующий противник? — спросил я, глядя на Худякова. — Давай, дядя Игорь, не томи, рассказывай.
Худяков вздохнул и покачал головой. Ну, все сразу ясно, обычно он так делал только в том случае, когда сомневался в исходе поединка. Значит, бой будет тяжелый.
— Тебе предстоит завтра драться с американцем, — сказал тренер. — Франциско Каррерас, по прозвищу «Неистовый». Он похож на твоего сегодняшнего алжирца, но только будет гораздо техничнее и расчетливее него. Он уже является чемпионом США и обладателем двух серебряных медалей Панамериканских игр. Ты понимаешь, что это значит.