— Понятно. Ты очень доходчиво мне объяснил. Пожалуй, я соглашусь с тем, что на два месяца к значку клана "Империя" может присоединится значок клана "Славяне" и ещё один, который ты пожелаешь выбрать. Но на этом всё, Энэтоли. Если мои глаза, когда я буду наслаждаться полётом на "Бальтазаре", исследуя северные территории, заметят кого-то лишнего — они действительно заметят. И тогда придётся вам напомнить, что не нужно показываться там, где ненужно.
— Джонни, меня это совершенно не волнует, — уверил его Коперник. — Если ты увидишь кого-то и это будут не мои ребята, мне безразлично, как твой домашний питомец с ними поступит. Двумя месяцами незаметности ты меня обезоружил. Я даже не знаю, что могу сказать против. Ладно, может быть, через два месяца придумаю, но пока меня абсолютно всё устраивает. Ты в этом мастер, Джонни. Ты всегда мог меня убедить. Добрым словом, дельным советом… Ругающим пальчиком. Я всегда готов был к тебе прислушиваться. Думаю, мне стоит так поступить и сейчас. А через два месяца, когда мы с тобой подведём итоги незаметности, возможно, опять переговорим.
— Буду рад вновь увидеть старого друга, — растянул рот до ушей Джон Доу. — Только давай подтвердим всё это на бумажке и пообещаем друг другу не баловаться игрушками, которые у нас есть. Ну, я теми "всего тремя". А ты тем, который "аж один". Договорились?
— Джонни, я тебе обещаю, что на два месяца забуду о том, что он существует. Даже играться прекращу, несмотря на то, что он так красив. Что так и просится на волю.
— Один выйдет погулять и сразу же исчезнет, — грустно сказал Джон Доу. — А вот три могут гулять по очереди. Сначала один, потом второй, потом третий. И когда они исчезнут, могут унести с собой гораздо больше.
— Я не согласен с тобой, Джонни, — отрицательно закивал головой Коперник. — Вред от одного может превысить вред от трёх. Я смотрю на твоих вышколенных бойцов, расставленных у ковра, любуюсь их уровнями, которые перешагнули планку двухсотого, и плачу, когда смотрю на свой жалкий 178-й. А потом смотрю на твой 209-й, на твою корону, на твой плащ, на твои гобелены… Чёрт возьми, да даже на твой трон! И слёзы высыхают на моём лице. Они высыхают и появляется улыбка, когда я понимаю, что благодаря подарку Сармата, мы с тобой всё ещё останемся друзьями даже спустя два месяца. Два месяца мы будем друг друга не замечать, но всё равно помнить друг о друге. И помнить о том, что через 60 дней, нам опять придётся поговорить. Ведь так, Джонни?
— Посмотрим, мой друг, посмотрим, — с лица Джона Доу, наконец-то, исчезла улыбка. Он перестал демонстрировать свои эмоции и застыл с каменным лицом. — Передайте Энэтолию документ. Пусть ознакомится и подтвердит. А вы, уважаемый наблюдатель, заверите.
— Несомненно, — подал голос тот.
Майк Хатчинс оставил свой пост и вручил Копернику скрученный рулон. И пока тот его изучал вместе с соратниками, я смотрел на него влюблёнными глазами. Мне безумно понравилось, как он бесстрашно стоял в логове главного врага и фехтовал с ним словом. Угрожал настолько открыто, но настолько дипломатично, что я пускал слюни и завидовал. Испытал незабываемое чувство, когда он легко вывел из себя чернокожую магичку, и с интересом слушал, как говорил с Джоном Доу. Хоть тот и держался достойно, но, как мне показалось, даже в подмётки не годился Копернику, который, буквально, вил из него верёвки. Открыто демонстрировал неповиновение и настаивал на своём, угрожая "разрушителем". Ведь он был прав, так или иначе. Нанесённый ущерб от одного заметно превысит ущерб от трёх. По крайней мере сейчас, когда наше сообщество так сильно отстаёт по игровому уровню и экипировке. Возможно, через два месяца что-то поменяется, но вряд ли настолько, чтобы Джон Доу перестал бояться угроз. А он боится, судя по всему. Я заметил, как недобро сверкнули его глаза, когда Коперник рассказывал про трон и высыхающие слёзы. Ему это совершенно не понравилось. Но он понимал, что может произойти, если сейчас не сможет договориться. Неприкасаемых нет, когда речь идёт о "разрушителе".
— Мне нравится этот документ, Джонни! — сказал Коперник, когда закончил чтение. — Но я уже вижу, что там есть что подправить. Не разрешишь ли чиркануть пару строк и передать тебе на ознакомление?
— Конечно. Ради Бога.
Ещё минут десять-пятнадцать они играли в словесный пинг-понг, передавали из рук в руки бумагу, и пытались прийти к общему знаменателю. А когда больше ни у кого претензий не осталось, наконец-то в дело вступил представитель администрации. Он не стал читать длинные и витиеватые предложения, которые я одним глазком успел заметить, ведь меня старались не подпускать к документу, а просто приложил растопыренную ладонь к месту, где поставили подписи. Она засветилась магией и внизу длинного списка появилась печать с логотипом компании "Сэконд Лайф".