– Мне просто захотелось попить воды и я уже… – поспешила выкрутится из нелепой ситуации, но замолчала, увидев приближающегося к ней Дэвида. – «Вот же чёрт!»
– Ты что, боишься меня? – произнёс, остановившись на расстоянии ладони.
Алкоголем от него разило знатно. Неожиданно блондин накрыл ладонью её щеку, затем большим пальцем коснулся губ. Глаза девушки расширились, она попыталась улизнуть в сторону, однако парень оказался проворнее – обвил рукой талию и прижал убегающую собой к стене рядом с лестницей, ногой вклинился меж бедрами.
– Ну куда же ты? В тот раз мы так и не познакомились.
Танцовщица было возмущенно открыла рот, но тут же его и захлопнула. Ведь заговори, или того хуже закричи она – сюда вмиг сбегутся обитатели дома, да застанут сию пикантную ситуацию во всей красе. Нет, надо выпутываться самой и по–тихому, а то потом от наложенной вины не открестишься.
– Дэвид, ты же пьян в зюзю. А я, если помнишь, девушка твоего брата. Мне, а впрочем, как и тебе проблемы ни к чему. Давай ты меня сейчас спокойно отпустишь, и мы мирно разойдемся по комнатам? – тихо и вкрадчиво.
– Верно, девушка брата… – повторил заплетающимся языком и уткнулся холодным носом в шею Хитаны. Кожа в той области покрылась мурашками. – Ты вся дрожишь, – принял на свой счёт, – зачем тебе Иран? Я лучше него. Пойдём ко мне в комнату?
Такие же холодные губы сомкнулись на коже над ключицей, и Дэвид чуть прикусил её. Хитана дёрнулась, дело обернулось совсем не в ту сторону, руками она стала отталкивать безумца, но блондин только шире ухмыльнулся и впился в губы, руки его заблуждали по стройному почти не сокрытому одеждой телу.
Девушка в ужасе принялась отбиваться, шипела и кусалась, точно дикая кошка, на кону стояли её честь и достоинство. Ночной кошмар воплотился наяву…
Дэвида сопротивление явно раззадоривало, но до поры, пока Хита не заехала ему промеж ног. Пробурчав проклятья, он с силой встряхнул её за плечи, при этом хорошенько приложив головой и спиной к стене. После поднял одной ладонью её руки над головой, другой оттянул назад волосы.
– Не стоило так со мной, детка. Теперь я захотел тебя сильнее, так что расслабься и получай удовольствие… Да, и не советую звать на помощь родителей, они в тебе явно разочаруются! – шептал жарко в ухо.
Блондин выпустил из плена волосы и снова приник к манящим губам. Свободной рукой задрал рубашку и со стоном удовольствия сжал ягодицы, затем его проворные пальцы рванули ворот, обнажая часть груди, пока ещё скрытой лифом, и сжали один из холмиков. От удара у Хитаны перед взором всё расплывалось и звенело, слёзы отчаяния брызнули из уголков глаз, она издала всхлип. Однако блондин принял это по своему.
– Видишь, тебе уже нравится, – подытожил.
Хитану как ледяной водой окатило. Вмиг она пришла в себя, извернувшись, ударила обидчика коленом в пах, на сей раз гораздо ощутимее, отчего Дэвид согнулся пополам и зашипел.
– Ур–р–род… я всё расскажу Ирану! – прорычала, брезгливо вытирая губы рукавом рубашки.
– Думаешь, он тебе поверит? В его памяти я остался, как глупый и застенчивый маленький прыщавый юнец. Так что подумай, стоит ли рассказывать ему об нашей маленькой шалости… – не взимая на боль, он тихо смеялся.
Ничего не ответив, танцовщица поспешила вернуться в спальню.
Рано утром по спальне разнеслась трель будильника, пробудив сладко сопевшего мужчину. Иран открыл глаза, моргнул от шаловливых лучиков солнца, что настойчиво пробивались сквозь неплотно задёрнутые шторы. Провел рукой по постели рядом с собой… и никого не обнаружил. Резко сел, к горлу враз подкатила тошнота, похоже, вчера последние пару рюмок коньяка были явно лишними. Когда немного отпустило, внимательнее осмотрелся.
– Ушла… Почему так рано?
Взглянув на часы, которые показывали 07:17, шатен вдруг заметил рядом записку.
«Доброе утро! Извини, что меня не оказалось рядом, когда ты проснулся. Помнишь, у меня сегодня последняя практика? Так вот, я убежала пораньше, чтобы подготовиться. До больницы меня подкинет твой отец. Извинись за меня перед Ванессой. Целую...»
– Вот оно что. Ну ладно, – и он спокойно направился в душ, приводить себя в порядок, вскоре и ему отчаливать на работу.
***
В большой операционной царила напряженная тишина, нарушаемая лишь стуком инструментов и писком работающих аппаратов. Иногда меж собой переговаривались врачи, отдавали команды ассистентам. Тяжелый случай. На операционном столе лежал мальчик пяти лет, кожа его была бледна, жизнь поддерживали искусственные аппараты жизнеобеспечения. Отгороженное операционное поле было залито кровью, которую периодически убирали интерны.