– Всё–всё! Хватит! Иди, побегай, а я отдохну… – проворчал, с трудом оттянув от себя черную радостную морду, затем одел псу намордник, и тот послушно убежал вдоль тротуара. А шатен, положив руки под голову, устремил взгляд в чистое небо. – Давно я так не веселился.
Иран следил за редкими плывущими облаками, и его веки постепенно смежились. А когда проснулся, небо уже заволокла пелена розово–оранжевых красок. Вечерело. Поднявшись на ноги, осмотрелся, но дога так и не нашел. «И куда он делся?»
– Куро, ко мне! Куро! – но на зов никто не отозвался. Пришлось идти его искать. – Да, где же он?
Пройдя немного вглубь парка, Князев наконец, нашел свою пропажу: чёрный пёс спал у ног незнакомой девушки. Та сидела под деревом цветущей сливы и что–то рисовала в альбоме, свободной рукой поглаживая собаку по гладкой шерсти.
«Странно… он никогда не подпускал к себе посторонних». Подойдя ближе, Князев смог рассмотреть незнакомку: длинные темно–вишневые волосы до пояса, кои в данный момент развивал легкий ветерок, светлая кожа, а вот глаз не видно, поскольку её голова была наклонена над холстом. Бирюзовый воздушный сарафан скрывал полностью ноги, лишь босые стопы с синим лаком на маленьких пальчиках выглядывали из–под ткани.
Учуяв запах хозяина, дог шевельнул ушами и проснулся. Резво вскочив, кинулся к нему, чем и отвлёк художницу. Добежав до Ирана, начал весело прыгать вокруг с громким «Гав!».
– Ах ты, проказник! Значит, от меня убежал и завалился спать около незнакомой девушки, бесстыдник! – шутя, ругал его мужчина.
Пёс, поняв свой проказ, прижал ушки с хвостом и виновато заскулил. Раздался мелодичный смех художницы. И Князев обратился к ней:
– Здравствуйте, меня зовут Иран. Надеюсь, мой друг не обидел вас? – Незнакомка подняла свои выразительные синие глаза, оторвавшись от своего творения.
«Боже, я никогда не видел таких глаз. Определенно линзы», – подумал невольно, обводя пораженным взглядом нежные черты лица.
– Нет, что вы! Наоборот, он послужил мне прекрасной музой. Мое имя Хитана. Приятно познакомиться, – ответила с улыбкой. Шатен удивленно вскинул бровь.
– Что вы подразумеваете под музой?
– Вот, – девушка протянула ему свой альбом. Иран принял его и взглянул на рисунок. На нём под деревом цветущей вишни был изображен его спящий друг, розовые лепестки кружили в воздухе, несколько лежало около черных лап, а на заднем фоне виднелись горы и красивый храм с изогнутой крышей.
– Прекрасный рисунок, вы талантливы, – вернул холст назад.
– Спасибо. А что за порода у вашего пса? И как его зовут?
– Перро де преса канарио (канарский дог). Родина её – Канарские острова. Это бойцовская собака, – пояснял Князев. – Как вы видите, она имеет крупную массивную челюсть и сильное мускулистое тело. Квадратная форма головы и крепкие лапы тоже добавляют ей внешней опасности. Вес составляет порядка пятидесяти килограмм. А зовут его Куро.
– Необычно, но ему подходит, – Хитана погладила дога.
– Кстати, а что за храм изображён на рисунке?
– Это с моей родины в Киото (Япония). Ну как родины? Я там лишь родилась. В детстве я часто бегала в этот храм, – она улыбнулась своим воспоминаниям. – Вот держите – это мой подарок вам.
Хитана протягивала эскиз.
– Спасибо, но…
– Никаких но! Я автор и мне решать, как с ним поступить!
– Умеете вы убеждать. Ну, хорошо.
Иран склонился, принимая холст, и их руки соприкоснулись. На лице Хитаны заалел румянец. С минуту они смотрели друг другу в глаза.
– Ну, мне пора, – тихо произнесла девушка, разрывая зрительный контакт, и начала собираться.
– Может, мы ещё как–нибудь встретимся? – Князев задержал её за руку, томно заглядывая в синие сапфиры.
– Может… как–нибудь, – прошептала она, высвобождая ладонь из захвата, а затем ушла.
Иран, сам того не замечая, смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.
– Гав! – решил привлечь внимание к своей персоне черный пёс.
– Да, и мы тоже домой… – Князев на миг прикрыл глаза, вырывая из памяти её образ. – Прекрасная незнакомка… а ведь кроме имени, я ничего не узнал.
Глава 3
– …итак, за последние три месяца всего сорок млн. долларов ушло на строительство нового квартала. Но и прибыль вышла немаленькая – семьдесят млн. и это без оплаты за последние налоги. А так же… – блондин продолжал свою речь минут так уже пятнадцать, однако его терпенью пришел конец, – Иран! Иран, мать твою! Ты меня вообще слушаешь?