Через некоторое время блондин будто очнулся, откатился назад, тяжело дыша и оправляя сбившуюся одежду. Маша закрыла пылающее лицо руками. Он мягким движением развёл их в стороны.
— Не прячься от меня. Ты охрененно прекрасна.
— Мне кажется, я сейчас просто утону в этой любви, — прошептала она, проведя ладонью по его щеке. Парень зажмурился от удовольствия, но тут же открыл глаза и пытливо всмотрелся в почти неразличимое в темноте лицо девушки.
— Тебе бы всё тонуть… А ты когда влюбилась?
— Раньше, чем ты, — съехидничала Маша, устраиваясь поудобнее на подставленных руках.
— Это как?!
— Ну, ты же звезда, — Доминик хмыкнул. — Но вот совсем-совсем ты меня покорил потом, на живом концерте.
— Ясно. Если бы не этот гребанный клуб, я бы никогда, наверное, тебя не встретил.
— Ага.
Теперь они лежали, глядя на неспешно путешествующую по небу луну.
— Ну что? Выяснили наши чувства? — засмеялся парень. Девушка согласно кивнула.
— Теперь отвечай.
Девушка опять кивнула, не в силах говорить. Вдруг она встревоженно подняла голову.
— Только вот мы же в разных странах живём!
— Вспомнила, — усмехнулся Доминик, целуя её в лоб.
Девушка аж подскочила. Сев, она встревоженно посмотрела на него.
— Но… как же нам жить-то? На две страны, что ли?! У меня там универ… Хотя я и тут могу…
— Не пиздострадай. — Доминик притянул Машу к себе и покрепче прижал к груди. — Мы что-нибудь придумаем. Главное — что мы вместе. Успеем.
И хотя оба были безмерно счастливы, в уголках их сердец затаилась печаль неопределённости…
Окончательно продрогнув от ветра и влажной травы, парочка поспешила в лагерь. Их длительное отсутствие вызвало живейший интерес, и, несмотря на очень поздний (или же ранний) час, последовали краткие объяснения, сопровождаемые радостными восклицаниями, поздравлениями и смехом. Кое-как приведя в порядок эмоции, молодые люди всё же улеглись. Близился рассвет.
========== Глава 19 ==========
К полудню компания дошагала до станции. Все тут же разошлись по вокзалу по своим делам, оставив Аню и Мэттью одних. На одной из пустующих лавочек было достаточно места, и молодой человек пересел поближе к любимой. Немного обречённо она заглянула в грустные синие глаза.
— Итак, ты что-то решила?
— Сможешь ли ты быть Мэттом Беллами для всех, а не только для меня одной?
Певец усмехнулся, обнимая её за плечи.
— Без проблем. Но тут всё зависит от тебя.
— То есть?
— Если музыка будет стоять между нами, я…
— Но я совсем не хочу, чтобы ты стал меньше играть, — недовольно завозилась в его руках Аня и Мэтт крепче прижал её к себе. — Статус жены музыканта меня очень даже интересует…
— Это не так просто, — усмехнулся мужчина, но тут же посерьезнел. — Ты точно решила вернуться?
— Да, — огорченно кивнула Аня, легонько пожав руку в кожаной перчатке. — Но зимой я обязательно приеду.
— Лады. — Мэтт наклонился к её лицу и усмехнулся прямо во влажные от блеска губы…
Подошедшие тем временем с разных концов платформы товарищи поспешно попрятались за что попало, искренне не желая становиться свидетелями нежной сцены. Выйти из своих укрытий они решились только тогда, когда несколько запыхавшаяся парочка смогла отодвинуться друг от друга.
Середина августа застала молодых людей уже в Лондоне. С Дэниелом распрощались ещё на вокзале, пообещав в оставшееся время непременно навестить его в театре. Даже Доминик на время обуздал свою ревность и тепло попрощался с артистом. Хмурясь, он старательно давил в себе отчаянное желание придушить соперника, пока тот обнимал и целовал Машу на прощание.
А затем их самих закрутил водоворот мелких дел: Том не отпускал молодых людей, организуя то съёмки, то репетиции. Сёстры сосредоточенно работали над Машиными учебными заданиями, попутно пытаясь составлять отчёт о поездке для Ани: она готовила статью и фотосет для журнала.
Так прошла неделя. Пора было прощаться.
Несмотря на протесты менеджера, музыканты освободили себе всё воскресное утро. На рассвете они заехали за подругами, терпеливо переждав их слёзное расставание с хозяйкой пансионата и Элисон. Та не сводила изумлённых глаз со знакомых худых фигур, привычно маскирующихся за тёмными очками.
У терминала Крис наскоро простился с девушками и удалился. Доминик повёл Машу в укромный уголок.
— Ещё не поздно передумать, — прошептал он, зарывшись лицом в её мягкие распущенные волосы и целуя за покрасневшим ушком.
— Прости, — всхлипнула девушка в тонкую ткань черной футболки, — я не могу остаться… сейчас. Но я люблю тебя.
— И я тебя, — с трудом произнёс парень хрипловато. — Не плачь, прошу.
Он мягко гладил её по голове, усилием воли пытаясь унять дрожащие пальцы, и часто моргал.
— Позвони, как приедешь. Не забудь, я буду ждать.
— Но ведь будет поздно, — возразила Маша, сокрушённо разглядывая мокрое пятно на одежде блондина.
— Бля, когда бы это ни было, всё равно позвони!
— Хорошо, — она послушно подставила губы для жадного поцелуя.
Судя по покрасневшим глазам Ани, ей сцена прощания тоже далась непросто. Маша обняла напоследок Мэтта, бросила ласковый взгляд на Доминика, подхватила сестру под руку и пошагала на посадку.
Когда девушки скрылись за потоком пассажиров, молодые люди устало выдохнули. Прощаться при вездесущих папарацци было весьма утомительно. Просторные недра тонированного джипа позволили музыкантам развалиться на удобных сиденьях и размотать шарфы, полузакрывавшие лицо.
— Когда?
— Что — когда?..
— Поедете когда, придурки? — улыбнулся Тони и вырулил с парковки в сторону студии. — И не делайте такие лица, умоляю. Вы давно уже это решили, разве нет?
Музыканты переглянулись и засмеялись почти синхронно.
— Ну, не сразу, — кивнул Мэтт, доставая телефон и сосредоточенно что-то набирая.
— Вы же на Рождество договаривались вроде, — удивился Крис и перестроился в другой ряд, — неужели дотерпите?!
Друзья загадочно улыбнулись и промолчали, посмеиваясь над добродушным ворчанием товарища, а тот ещё долго бубнил что-то про доверчивого менеджера и безответственность.
***
После возвращения Аня некоторое время гостила у сестры, а затем вернулась к себе. Улаживая свои учебные и рабочие дела, обе заметно нервничали: не считая разговора по прилёту, от музыкантов не было ни слуху, ни духу. Переписка тоже не дала ничего определённого: ребята были полностью поглощены работой.
Тем временем, статьи с фото и в универе, и в редакции журнала приняли на «ура». Маше даже предложили перевестись в британскую языковую академию и теперь составляли для неё самые лучшие рекомендации.
Оправдывая парней их чрезмерной загруженностью, девушки всё же были изрядно расстроены.
— Знаешь… может, мы просто очередные фанатки для них? — в который раз вопрошала Маша, восседая на диване с зажатым у уха телефоном и лениво поглощая мороженое из большого ведерка. Прошло около месяца.
— Я так не думаю, — уверенный голос сестры мгновенно, как и всегда, успокоил мятущееся сознание девушки. — Даже как-то не верится в то, что ты так говоришь о ребятах.
— А во что ты веришь тогда?
— В любовь, — послышался вздох из динамика.
— Чью? Их?! Мы, похоже, забыли, кто они…
— Кто?
— Музыканты! Артисты! Они привыкли вот так… вести себя, — ложка сердито ткнулась в холодную массу.
— Не могли же они всё время нам врать.
— Ох, Ань, я тоже не хочу так думать, но что же тогда случилось?!
— Давай ещё подождём. Видно, они действительно очень заняты…
— Может, Дом уже новый роман крутит, — почти прошептала Маша, борясь с подступающими слезами. Забытое мороженое медленно таяло в бумажной тюрьме.