- Это не соревнование, - смеялся Виктор.
- Это не соревнование, - качали головой коллеги.
- Это не соревнование, - напоминала себе я, но позиций сдавать не собиралась. А ведь всего этого могло и не быть в моей жизни.
Когда мне поступило предложение работать в Небесной канцелярии, передо мной стоял выбор - Отдел совместимости или Укротители погоды. Первой мыслью было выбрать совместимость: отслеживать подходящих друг другу людей, пробивать их по определенным каналам, взаимодействовать с другими отделами... Я даже отказалась от стажировки в Погодном кабинете, представляя каких-то неандертальцев, танцующих в шкурах с бубнами - как еще можно представить вызов дождя. Не представляя себя среди них, я все-таки поддалась любопытству и заглянула туда. В то время еще не было новомодных табличек «Осторожно. Идет вызов дождя» или «Настройка на солнце». И никто не остановил меня, когда я аккуратно открыла дверь и вошла. Это было... ошеломительно. Будто ты на берегу и в тебя вдруг врезает волна, а ты вместо того, чтобы бежать прочь, ныряешь в воду. Я очнулась от негромкого смеха рядом и покрылась румянцем: оказывается, я, сама того не замечая, двигалась синхронно с ... танцующими? О нет, это был не танец. Это была сама стихия! Помочь дождю извергнуться или успокоить шторм - можно только став ими. Лишь танец и музыка способны на такое.
- Неплохо, неплохо, - зазвенел голос рядом со мной. Он принадлежал той же девушке, что и смех минутой ранее. - Слухи не врали, ты - действительно талантлива. Но разве ты не выбрала Отдел совместимости?
В те времена было не принято к малознакомому человеку обращаться вот так фамильярно, начиная сразу с приятельского «Ты», поэтому я замешкалась. К тому же, вопрос был слишком прямолинейным, что тоже шло в разрез с правилами приличия. «О, Софи, вы - прелестны, но не стоит ли вам выглядывать в зал не так вызывающе?» - всплыло в голове. Тогда у меня еще сохранялись воспоминания, в том числе об одной из почтенных мадам, отвечающих за наши костюмы. Она поймала меня у кулис, пытающейся подсмотреть хоть одним глазком, занято ли мое место. Конечно, место было не моим, даже не за мной закрепленным. Куда уж мне! Но юноша, садящийся каждый раз на один и тот же стул, я уверена, смотрел только на меня. К тому же, его никогда не бывало на других спектаклях. Я специально проверяла. А жаль. Он был в зале, я - на сцене. И все что мне доставалось от этих редких «встреч» - взгляд теплых карих глаз через весь зал. В доставляемых после спектакля цветах и подарках я тщетно искала его карточку. Ее не было. Рассказывать о таинственном поклоннике (а поклоннике ли?) мне было не кому. Мать суетилась о моем замужестве, отец при любом упоминании сцены кривился, считая, что его дочь занимается делом непристойным. Подруг в мире закулисья я так и не нашла... Честно сказать, в отделе совместимости у меня был свой корыстный интерес - выяснить, кто же предназначен мне. Не тот ли это юноша, оставшийся где-то в глубине зала. Не знаю, что бы я делала, если это оказалось вдруг правдой. Жить, зная, что так и не сложилось, не совпало? Хотя, для этого и нужны стертые воспоминания о прошлой жизни. Тогда мне все это казалось таким ярким, сегодня - стертым, покрытым дымкой. Сон, просто сон. Я даже не уверена, что тогда, в разговоре с Натали (именно так звали девушку, первой обратившейся ко мне в Погодном кабинете) я помнила все именно так. Была ли наша костюмерша старухой, как мне кажется сейчас, или она была всего на несколько лет старше меня? Суетилась ли матушка о моем замужестве или махнула на беспутную дочь? Выходила ли я на сцену примой или «вторым фонарным столбом»? Не помню, ничего не помню. Додумываю, как это могло быть, уверенная лишь во взгляде карих глаз. А вот как помотала головой на обращение Натали - помню отчетливо:
- Нет. Мое место - здесь.
Кстати, именно Натали пришло в голову называть меня Софи - по созвучию. Дома меня звали Соней или Сонечкой. «Натали, Софи, Жюли и Кэти! - делая ударение в последнем имени на второй слог и заливисто хохоча. - Чудесно же! Как на подбор!». Я смеялась вместе с ней. Она вообще была заразительной. Заразительной даже в своем уходе - вместе с ней ушла и Жюли, которую, к тому моменту, уже никто так не звал. В этих стенах время шло медленнее, но и сюда врывалось новое поколение с иными именами, лексикой и знаниями о мире. Не всем это было по вкусу. Помню, как Натали много смеялась в своей последний вечер с нами, а затем, взмахнув платком на прощание, ушла дальше. «Уйти дальше» - именно так здесь говорили и говорят об окончании контракта с Канцелярией. Большинство держится за него, не находя в себе сил отправиться в иной мир. Иной неизвестный мир. Здесь осторожничают называть его Раем. Здесь вообще привыкли быть осторожными. Почему-то именно Укротители погоды уходят чаще всего. «Творческие натуры, что с них взять», - вздохнула как-то Елена из отдела кадров. Творческие... Может быть, во мне не осталось творчества ни грамма, лишь неискоренимое желание танцевать. Вот только, где же Виктор? Я озвучиваю свой вопрос вслух. Все опускают глаза, включая Кэти (конечно, ее давно зовут Катей, лишь только я зову по старинке).