— Не знаю, наверное, торопилась. — Джан посмотрела на меня. — Значит… ты знал о Ричлерах?
— Да, после твоего исчезновения я познакомился с ними. Узнал об их дочери.
Джан отвернулась.
— Как тебе удалось получить копию? — спросил я. — Ведь это не так просто.
— А это не копия, — отозвалась она. — Подлинник. Для получения копии у меня не было достаточных оснований. Но я проследила за Ричлерами несколько дней, выяснила, когда они ездят за покупками, залезла в их отсутствие в дом. Нашла свидетельство, это было легко, ведь обычно люди держат документы в одном месте, в кухонном шкафу или в спальне. Часа мне хватило. А со свидетельством не трудно было получить все остальное — водительские права, карту социального страхования.
— А ты подумала об этих людях? — спросил я. — Разве не достаточно того, что случилось, когда ты была маленькой?
Джан кивнула:
— Да, я дерьмо. Самое настоящее. Порчу жизнь любому, с кем сталкиваюсь. Джан Ричлер, ее родители, мои родители, Дуэйн…
— А также я и наш сын.
Джан отвела взгляд.
— Ловко ты разыграла депрессию, — усмехнулся я.
— Скопировала свою мать, — прошептала Джан. — Она хандрила беспрерывно. Но я ее не осуждаю. Не так еще захандришь, если муж сволочь.
— Да, ты разыграла замечательно. Впрочем, с таким лохом, как я, это, наверное, было не сложно. А потом, когда ты исчезла, все выглядело, будто я лгу. Рассказываю басни о каком-то самоубийстве, а на самом деле пришил тебя. А поездка в Лейк-Джордж? Бред, который ты несла владельцу магазина? Электронное письмо?
— Да, все так и было. Однажды ты уже разговаривал с той женщиной, так что письмо пришлось кстати.
— А как же ты прошла в парк?
— Очень просто: купила билет в кассе.
— А коляску с Итаном увез Дуэйн? Чтобы дать тебе возможность улизнуть?
— Извини, — прошептала Джан.
— Ловко ты все устроила!
— У меня в рюкзаке лежали одежда и парик. Когда ты побежал за Итаном, я зашла в туалет и переоделась, а затем спокойно покинула парк.
Я потрогал пистолет.
— Но ты, вероятно, не знаешь всего, — тихо проговорила она. — Сайты в ноутбуке, которые ты посещал, кровь в багажнике, чек…
— Не надо перечислять! Это все уже выплыло наружу. И страховка тоже. А кровь? Ты порезала запястье?
— Нет, чуть царапнула лодыжку.
— Неслыханное злодейство, — произнес я задыхаясь. — Но ради чего нужно было засадить в тюрьму невинного человека, который так хорошо к тебе относился?
Джан вздохнула.
— Чтобы все решили, будто я мертва, и не стали меня искать. Чтобы полицейские подумали, что ты меня убил.
— Но ради чего?
— Не понимаешь? — удивилась Джан. — Ради денег!
Глава пятьдесят четвертая
— Ну засадила ты меня в тюрьму за убийство, и что дальше? — спросил я.
— Я надеялась, что, может, тебя не осудят, — ответила она. — Без трупа. Но меня искать не станут.
— А если бы меня все же посадили?
Джан пожала плечами.
— Итана бы воспитали твои родители. Они его любят.
— Неужели ты не понимала, что если меня не посадят, то я стану тебя искать до конца жизни, пока не найду?
— У меня уже был один, который искал, — усмехнулась Джан. — И не нашел, до недавнего времени. Так что я бы с этим справилась. Нам надо было только получить деньги за бриллианты.
Меня взбесило слово «нам».
— А Дуэйна ты любила?
— Нет. Но он был мне полезен.
Я кивнул:
— Как и я, верно? Ведь меня ты тоже не любила.
— Если я скажу, что любила, ты ведь все равно не поверишь.
— Естественно. А Лианн? Как она погибла?
— Случайно. Мы с Дуэйном столкнулись с ней в пригороде Олбани. Она увидела меня в пикапе, подошла, стала спрашивать, что я тут делаю, кто такой Дуэйн. И ему пришлось разобраться с ней. Мы избавились от автомобиля, а потом отвезли ее в Лейк-Джордж и похоронили.
— Но ведь пришлось возвращаться.
Джан опустила голову.
— Да, но я решила, что если мы закопаем ее там, то это… дополнительно сработает против тебя.
— Как славно. — Я медленно поднял пистолет. — А его зачем завела?
— Кого?
— Итана. Почему не сделала аборт?
Джан прикусила губу.
— Я собиралась, думала об этом. Иметь ребенка не входило в мои планы. Даже записалась на аборт в клинике в Олбани. — Она вытерла слезы. — Но все же не смогла. Мне захотелось иметь ребенка.
Я усмехнулся.