— Ну где же ты, сынок? Куда запропастился?
Я уже подъезжал к своему дому, когда зазвонил мобильник.
— Дэвид, это Саманта.
— Привет!
— Ты где?
— Я сейчас занят.
— Срочно приезжай в редакцию!
— Не могу.
Я вышел из машины. Итан мог попасть в дом, взяв ключ у моих родителей. Он висел в холле на гвоздике.
— Это очень важно, — добавила Саманта Генри.
Я заглянул на задний двор и крикнул:
— Итан!
— Чего ты кричишь? — возмутилась Саманта. — Я чуть не оглохла.
Я вошел в дом через заднюю дверь и, понимая, что сына там нет, все равно окликнул его. Естественно, никто не отозвался.
— Дэвид? — нетерпеливо проговорила Саманта. — Ты меня слушаешь?
— Да.
— Немедленно приезжай в редакцию.
— Сейчас не время, Саманта. А что случилось?
— Здесь Элмонт Себастьян. Он хочет поговорить с тобой.
Меня прошиб холодный пот. Как я забыл о намеках и угрозах? Историю, как он укротил заключенного, члена «Арийского братства», пригрозив расправиться с его шестилетним сыном?
Глава пятьдесят первая
Когда я заехал на автостоянку газеты «Стандард», уже начало темнеть. В дальнем конце, недалеко от входа в производственные помещения, стоял лимузин Элмонта Себастьяна. Я поставил машину рядом и вышел. Тут же появился Уэлленд и кивнул на заднее сиденье.
— Нет уж, спасибо, — сказал я.
Но он уже открыл дверцу. Рядом с Себастьяном сидела Саманта Генри, вся в слезах. Увидев меня, она прошептала:
— Прости.
— За что?
— Я это сделала ради ребенка.
— Ничего не понимаю.
— Помнишь, я говорила тебе, как мне трудно — растить ребенка, оплачивать счета? Я знаю, Дэвид, это плохо, но что мне оставалось делать? Идти на улицу? Газета еле сводит концы с концами, того и гляди уволят. Это вопрос времени, когда все мы лишимся работы. И тут мистер Элмонт предложил мне место в своей фирме.
— Какое?
— Пресс-секретаря.
— Значит, ты прочитала анонимное электронное письмо, пока я ходил пить кофе? И сообщила Себастьяну?
— Прости. — Она опустила голову. — Я сказала ему, что ты наводишь справки о какой-то Констанс Таттингер. Наверное, это женщина, которая прислал тебе список. Он хочет поговорить с тобой. — Саманта вылезла из лимузина, прошла к своей машине и уехала со стоянки.
Мое лицо горело.
— Садитесь. — Себастьян похлопал по кожаному сиденью. — Помогите мне, и я найду работу и для вас тоже. Не обязательно в пресс-службе. Я обещал это место мисс Генри, а я человек слова. Но вы способный, всегда можно найти вам применение.
— Мой сын у вас? — произнес я.
Себастьян вопросительно вскинул брови.
— То есть?
— Если он у вас, скажите. Назовите свои условия. Теперь у вас все козыри.
— Кто такая Констанс Таттингер? — спросил он. — Вы просили мисс Генри навести о ней справки. У нас такая не работает. Это она прислала вам список?
— Как недавно выяснилось, Констанс Таттингер — моя жена.
Себастьян прищурился.
— Не понимаю. Зачем вашей жене список фамилий?
— У нее не было и нет списка. Саманта перепутала.
Себастьян со вздохом откинулся на спинку сиденья.
— Должен признаться, я немного сбит с толку. Мне казалось, вашу жену зовут Джан.
— Да, она называла себя Джан Ричлер, но ее настоящие имя и фамилия — Констанс Таттингер. Я просил Саманту разузнать о ней — думал, это поможет мне ее найти. Теперь нет никаких сомнений: она прислала мне электронное письмо, чтобы заставить поехать в Лейк-Джордж.
Элмонт Себастьян удивленно посмотрел на меня.
— Зачем?
— Чтобы меня подставить. Но в данный момент это к делу не относится. Она понятия не имеет о вашей фирме и подкупе членов городского совета. Лучше скажите, что с моим сыном.
— Я ничего не знаю о вашем сыне.
— Вы не похищали моего Итана?
Себастьян покачал головой.
— Да что вы, Дэвид?
— Ну тогда будем считать разговор законченным.
— Нет, — произнес Себастьян твердым тоном, — разговор мы закончим, когда вы передадите мне документ, на который не имеете никакого права.
Речь шла о списке, лежавшем у меня в кармане. О котором я по глупости рассказал Саманте.
— Думаю, вы ошибаетесь, — произнес я.
Да, можно было отдать ему список, и дело с концом. Хлопот у меня было предостаточно. Я мог протянуть его Себастьяну и уйти, но меня удерживало какое-то странное упорство. Не хотелось упускать шанс. А вдруг мне удастся выбраться из этой передряги и вернуться к репортерской работе — не в «Стандард», так где-нибудь еще? И тогда можно будет заняться вплотную Элмонтом Себастьяном. Открыть по нему огонь, свалить. Если же я сейчас отдам ему список, подобного не произойдет.