Мать… она кричала на него, заламывая руки, грозилась уйти, но прощала, вновь и вновь, потакая отцу в его слабости к женскому полу.
И только сейчас все сложилось в моей голове.
Я!
Я ярое напоминание ужасных поступков отца и вечной слабости матери.
В их браке никогда нет и не будет уважения друг к другу, любви и взаимопонимания.
Я так не хотела.
Для себя не хотела.
Поэтому, когда за мной пришли, я, полностью одетая, твердо решила уговорить императора помочь мне избежать такой участи.
Только по любви.
Я выйду замуж только по любви и никак иначе!
Из моих воспоминаний меня вывел резкий звук открывающейся двери в приемную императора.
Я вздрогнула всем телом, когда темная внушительная фигура стремительным шагом направилась в мою сторону.
Веррион Дагнар.
Одетый в темный генеральский мундир, с широким разворотом плеч… Каждый шаг, широкий и твердый, отражался в висках, где от страха и неожиданности пульсировала болезненная жилка.
Что ему от меня надо?
Он приблизился, нависая надо мной, снисходительно оценивая с головы до ног. Его темные глаза горели каким-то демоническим огнем, заставляя невольно отступить, делая несколько шагов назад. А дальше все, бежать некуда.
Спина уперлась в подоконник.
Его мощная аура подавляла.
В нем больше не было той нежности и страсти, которые я познала с ним в оранжерее.
Он повел носом, принюхиваясь, гипнотизируя своим острым, как кинжал, взглядом. А там я вдруг увидела… о-о-о, дракона, его дракона.
Мощное, покрытое блестящей смольной чешуей тело тяжело дышало.
Каждый вздох, и по телу бежала рябь, перекатывая литые мышцы под стальной кожей. В его вертикальных зрачках я видела себя, маленькую, в дурацком невзрачном платье. Но во взгляде не было неприязни. Нет. Только огромный интерес к моей «серой» персоне…
— Привет…
От моего голоса Веррион моргнул, и дракон заполз обратно, поднимая столб пыли своим длинным хвостом.
Я вновь осталась один на один с его хозяином.
Генерал недовольно нахмурился, пристально разглядывая мое лицо, а потом, грубо схватив за подбородок, прошипел, говоря обо мне в третьем лице, погружая в пучину стыда и обиды:
— И с ЭТОЙ меня связала Мать Драконов? Какой у нее, однако, ужасный вкус.
Глава 8
В груди заныло от обиды на его слова, превращая сердце в ледышку.
От лица отхлынула кровь.
По всему телу поползли злые мурашки.
Я, не отдавая себе отчета в дальнейших действиях, размахнулась и со всей силы ударила его по щеке.
Звонко и хлестко.
Мы оба замерли.
Вытаращив от потрясения глаза, я судорожно соображала, что мне делать дальше, бежать или… или смиренно стоять, ожидая расправы.
Я ударила черного дракона!
Я!
Он как хищник оскалился, показывая свои белоснежные зубы.
Пугая меня до икоты, до тошноты.
И ничего не сказал, продолжая стоять и смотреть, гневно раздувая ноздри.
От его взгляда бросало то в жар, то в холод, в ушах грохотало — громко и оглушающе.
Медленно сглотнув, чувствуя подступившую к горлу горечь, я совершенно растерялась, когда он сначала брезгливо поморщился, касаясь своей загорелой щеки, а потом резко развернулся и пошел прочь, оставляя меня в полном разладе наедине со своими чувствами.
Я ударила генерала драконов…
Мамочки.
Собрав мысли в кучу, вдруг сообразила, что с его уходом ушел и страх.
Он заслужил! Этот наглый, невыносимый дракон заслужил не только слабой пощечины, а что-нибудь потяжелее моей легкой руки.
От смены настроения, от боязни до неконтролируемой злости, по мне внезапно прошлась пронизывающая все тело дрожь, заставляя согнуться пополам. Я жадно задышала, глотая ртом воздух, стараясь понять, что происходит.
В районе живота по коже полоснуло жгучим огнем, точно меня окатили кипятком.
Я зашипела, царапая плотный материал платья, не имея возможности добраться до источника боли.
Ну не задирать же платье здесь, во дворце?
Что обо мне еще подумают, если кто-то нечаянно увидит?
Неожиданно боль прошла, словно ее и не было. Прислушиваясь к себе, я испытывала что-то особенное и крайне странное… но разобраться в своих ощущениях не успела, потому что дверь в приемную снова открылась и из нее выглянул бледный взъерошенный отец.
Он недовольно надул губы и, чтобы те, кто находился за дверью, его обязательно услышали, громко сказал: