Меня срывает с катушек и оглушает волной щемящей нежности. Я не готов к ней и не знаю, что делать. Хочется сгрести в охапку и зацеловать эту сонную девочку и одновременно не шевелиться, чтобы не потревожить ее сон. Стою, как придурок, и просто смотрю на нее.
Я такой грязный, что не имею права касаться ее. Скидываю с себя одежду и выхожу из дома. В бане вода горячая. Быстро намыливаюсь, смывая с себя остатки этого тяжелого дня, а перед глазами стоит картинка – Лида на моей кровати. Такая теплая и податливая, что аж скулы сводит. Реакция организма не заставляет себя ждать, награждая тянущей болью в паху.
Вот же… Идиот. Стискиваю зубы и прикрываю глаза, помогая себе расслабиться. Дыхание выравнивается, а тело слегка подрагивает. Точно, как пацан. Смеюсь в голос и привожу себя в порядок. Натягиваю шорты и возвращаюсь в дом.
Лида по-прежнему спит, только теперь отвернувшись к стене. По-хорошему надо разбудить и проводить домой, но не могу. Не хочу отпускать. Ложусь рядом с ней, обнимаю и утыкаюсь носом в волосы. Жадно вдыхаю едва ощутимый цветочный аромат и прикрываю глаза. Немного полежу рядом и обязательно разбужу. Всего несколько минут…
Глава 31. Лидия
Всю ночь снятся какие-то жаркие сны. Точнее, один, но очень откровенный, в котором Павел целует меня и исступленно ласкает, заставляя дрожать от предвкушения. До сих пор чувствую запах его кожи. Тонкий и теплый, он окутывает меня, словно облако, и беспрепятственно проникает внутрь, будоража тайные желания.
Мое сердце сбивается с ритма, а тело плавится от неконтролируемого огня, что бушует внутри. Живот сводит сладостной судорогой, а между ног становится непривычно горячо и влажно. Ощущения такие яркие и насыщенные, как будто все это происходит наяву. Судорожно втягиваю воздух и открываю глаза, не выдержав этой пытки.
Застываю на несколько секунд, пытаясь проснуться и сообразить, что не так. Солнце уже вовсю светит в окно. Но окно не мое. Комната не моя. И кровать тоже не моя. Мамочки… Зажмуриваюсь в ужасе и боюсь пошевелиться. Я лежу на обнаженной мужской груди и слышу, как гулко бьется сердце. Колючие мурашки медленно ползут по позвоночнику, а в горле застывает крик. Зажимаю рот ладонью и с опаской поднимаю голову.
Паша крепко спит, прижимая меня к себе.
Страшная догадка пронзает насквозь. Мы что, спали вместе? Как такое могло произойти? Почему? Нет, это какая-то ошибка. Резко сажусь и отчаянно качаю головой, пытаясь проснуться, но чуда не случается. Закусываю до боли губу, осознавая, что натворила. Что теперь обо мне будут думать и говорить? Как теперь людям в глаза смотреть? А братьям? А отчиму?
Сколько сейчас времени? Может, еще не поздно сбежать? Нахожу взглядом часы – стрелки показывают семь утра. Надо как можно скорее выбираться отсюда, но так, чтобы не разбудить Павла.
Скольжу взглядом по его груди вниз, по темной поросли волос, что уходит за резинку шорт, и задерживаю дыхание, остановившись на выпирающем бугорке. Зачем ему такой большой?.. Нервно сглатываю и осторожно ползу к его ногам, чтобы перелезть и спуститься на пол. Надеюсь, между нами ничего не было? «Конечно же нет», – убеждаю себя. Я бы запомнила…
– Далеко собралась? – Голос Павла врезается в меня, сбивая ударной волной, а горячие пальцы сходятся на запястье.
– Пусти, – дергаю руку на себя, пытаясь вырваться, но он не отпускает.
– Да брось. – На его губах появляется мягкая улыбка, отчего сердце начинает истерично трепыхаться в груди.
– Пусти, я сказала, – дергаюсь еще раз и закусываю губу от беспомощности. Не могу справиться с такой махиной при всем желании. Или не хочу?.. Как же все запуталось.
– Лид, успокойся. – Паша отпускает мое запястье, примирительно поднимает руки и свешивает ноги, освобождая мне путь. – Я же ничего не делаю.
Спрыгиваю на пол и отбегаю на безопасное расстояние.
– Почему ты меня не разбудил? – накидываюсь на Павла с обвинениями.
– Прости, мой косяк. – Он поднимается на ноги и делает шаг в мою сторону. Инстинктивно отступаю. – Я хотел… но залюбовался тобой и уснул сам.
– Эгоист, – фыркаю и недовольно складываю руки на груди. Только о себе и думает, а то, что мне может быть от этого плохо, даже невдомек.
– Да что случилось-то? – искренне недоумевает Павел. – Я же тебя не насиловал, даже не прикасался…
– Если для тебя нормально, что незамужняя девушка ночует в одной кровати с посторонним мужчиной, то для меня нет, – выговариваю все, что творится на душе, и невольно шмыгаю носом, пытаясь сдержать подступившие слезы. – И для всей деревни, что будет перемывать мне кости и считать проституткой, тоже нет! Это моя репутация! – неожиданно перехожу на крик и давлюсь слезами.