— Я люблю Николь и спрашивать у тебя разрешения не стану, — глядя в чуть раскосые глаза нависшего надо мной друга, сказал я. — Ты был прав, не спорю: в её прошлом оказалось немало тёмных тайн, но мы с ними разобрались.
— Плесни-ка виски, — сдавшись, вздохнул агент и плюхнулся в широкое кожаное кресло большого начальника, каким он и являлся. — Николь в курсе?
— Процентов на семьдесят пять, — прикинул я с улыбкой.
Разлил янтарную жидкость по бокалам, кинул на дно синтетического льда.
Жаль переводить на меня выдержанный алкоголь, но, если откажусь, вызову в друге подозрения. В то, что Марк Кросс стал трезвенником-праведником после смерти, Барнс не поверит и будет прав.
Просто жажда и опьянение у меня с недавних пор иного рода.
— Я хочу знать всё с самого начала, — наклонившись через стол, заявил Дэвид и подтянул к себе крепкий напиток. — Откуда эта девушка, от кого она бежала, как появилась в твоей жизни — всё в деталях!
Я говорил и говорил, а Дэвид сверлил меня взглядом.
Завидев меня в «Дэйвиле» целым и невредимым, лучший друг подскочил ко мне с таким зверским выражением лица, что я думал, он втащит мне при всех.
Я бы принял удар со смирением, хотя моя реакция отныне в несколько раз превышала человеческую. Яфреец сдержался, но руки не подал, и лишь Дженна сумела убедить его выслушать меня, а потом судить.
В горле пересохло и, покатав по дну тающие, как недоверие, льдинки, я сделал жадный глоток. Как воду пил, право слово! Алкоголь не то, что не обжёг, даже не согрел гортань, и, подозреваю, пьянеть я смогу только от крови и сексуального влечения.
Внимательные карие глаза мужчины потеплели, кажется, его успокаивало, что хоть привычки во мне остались прежними.
Дэвид встал, прошёлся по кабинету вдоль огромной застеклённой стены, представлявшей собой одно большое окно с перекрытиями, от которого я старался держаться на расстоянии.
Яфреец постоял, заложив руки за спину и обдумывая сказанное. Ощупал карманы, ища вторую сигарету, но, к счастью, пачка лежала на столе.
— Николь, на два слова. С тобой, Дженна, я разберусь позже, — пригрозил Барнс, выглянув в приёмную и включив строгого босса.
— Здравствуй, Дэвид.
Агент пропустил вампирессу, вплывшую в его обитель с той же невозмутимой грацией, что и в первый раз. Казалось, это случилось в прошлой жизни.
Хотя, погодите-ка, так всё и было.
— Выпьешь? — предложил хозяин нейтральным тоном, но прищуренные глаза прожигали посетительницу насквозь.
— Ты же знаешь, что нет, — улыбнулась девушка и, не дожидаясь приглашения, села рядом со мной во второе кресло. Окинула бокалы коротким взором. — К тому же, у тебя уже есть компания, — усмехнулась она, мыском сапога коснувшись моей ноги.
— Хочу поговорить с вами обоими, — сказал Дэйв, вернувшись на своё место.
Я отодвинул пачку сигарет от греха подальше — пусть не увлекается.
— Марк рассказал, где вы пропадали. Сюжет для шпионского романа, — поддел яфреец. Николь хмыкнула. — И всё же у меня есть вопросы.
— Я слушаю, — со свойственной ей мягкостью отозвалась бессмертная, положив подбородок на сплетённые пальцы.
— Хочу знать, что стало с Камиллой Лемейн, — припечатал Барнс.
Ник не дрогнула и ничем не выдала себя, но я видел, как неуловимо изменилось выражение её глаз.
— Ты ведь не рассказала мне, поскольку сбежала, — надавил агент.
— Дэйв… — начал я, но возлюбленная накрыла мою ладонь своей, словно хотела сказать, что справится сама.
— Сбежала, но не от тебя, Дэвид. Ты ведь знаешь, что меня преследовал человек бывшего жениха. Мне жаль, что я не смогла предупредить тебя и поставила в неловкое положение, но обстоятельства не позволили.
До боли знакомым движением вампиресса задрала подбородок и посмотрела на собеседника сверху вниз, как настоящая маркиза.
— Что до Камиллы, в последний раз я видела её в центральном госпитале Манополиса, где лежала Дженна, — продолжала Николь. — Я пришла навестить подругу, но застала в палате Лемейн за жарким раскаянием. Правда, жалела она не о том, что отравила человека, а о том, что жертвой стала не я.
— Что случилось дальше? — спросил Барнс, подобравшись и сканируя обоих рентгеновским взглядом.
В том смысле, что казалось, он видит нас насквозь.
— Я пришла в ярость, когда поняла, что Райнер чуть не умерла по её вине. Что Камилла покушалась и на мою жизнь.
Николь сжала кулаки, что не укрылось от внимания агента.
— Я высказала мерзавке то, что о ней думала, и пообещала, что расскажу правду тебе и Марку. Тогда она по-настоящему испугалась за свою шкуру и попыталась удержать меня, но я не захотела её слушать.