— Марк!
Николь иронии не оценила и ударила меня ладошкой в грудь. Губы бессмертной дрогнули от обиды, так что я поймал её запястье и прижал к сердцу.
— Если это не мой ребёнок, то мы постараемся вырастить его не испорченной сволочью с чувством абсолютной вседозволенности, — ответил серьёзно, глядя в блестящие глаза возлюбленной. — Скорее всего он будет очень похож на тебя и никогда не узнает, кто его настоящий отец.
— Обещаешь? — дрожащим голосом спросила жена, еле справляясь с эмоциями, написанными на взволнованном личике.
— Обещаю.
Не могу дать слово, что полюблю его как собственного — знаю, что не смогу.
Не смогу считать своим плоть от плоти вампира, пытавшего меня и изнасиловавшего мою жену. Но, возможно, сумею смириться и принять его в свою семью. В конце концов, дети не должны расплачиваться за грехи родителей.
— Прости, что так вышло, Марк, — прошептала Николь, прижавшись ко мне в поисках поддержки и защиты.
Я обнял её и уткнулся носом в светлые волосы.
— В произошедшем нет твоей вины, — произнёс, коснувшись губами её шеи за ушком. — Никогда не было.
Не хочу, чтобы возлюбленная мучилась угрызениями совести за то, на что не могла повлиять и что в любом случае уже не исправить.
Достаточно, что ими мучился я — корил себя за то, что не сумел сломить серебряные оковы и защитить маркизу от грязного посягательства. Увы, я не всесилен, несмотря на жгучую смесь, намешанную в крови.
Расплатой за слабость станет боль, с которой мне жить ещё несколько месяцев.
Если не всю оставшуюся жизнь.
Эпилог
Месяц поразрывавшись между работой в Яфрейне и беременной женой в Касии, я понял, что так продолжаться не может. Постоянные многочасовые перелёты — это перебор даже для вампира.
К тому же, мы с Николь скучали друг по другу сильнее, чем могли представить.
С каждым днём мы всё больше врастали друг в друга, а разлука воспринималась острее. В особенности, когда она присылала фото на грани приличий, а мне приходилось отрабатывать пол дня и пол ночи с мыслями, оставшимися в Манополисе.
Да и неумолимо увеличивался срок, так что Ник стало сложнее справляться одной, а мне тревожнее оставлять её без поддержки.
Ребекку тоже нервировало, что я не каждую минуту на связи (требовательная миссис Фёргус предпочла бы, чтобы я был её творческим рабом круглые сутки семь дней в неделю), поэтому начальница поставила вопрос ребром и предложила нам крутые апартаменты в Сеоне за счёт своей компании.
Посовещавшись, мы с Николь решили, что от столь щедрых предложений не отказываются. Так и вышло, что мы переехали жить в Яфрейн.
Студию в Манополисе арендовала у меня Дженна, разругавшаяся со своей хозяйкой из-за того, что та решила лезть в её личную жизнь и диктовать правила морали.
Думаю, она и там надолго не задержится: конфетно-букетный период закончится, и она выйдет замуж за Даррена, но пока присмотрит за квартирой, а там разберёмся.
Из Манополиса вампиресса привезла символичный подарок — мой кулон-меч в новой ипостаси: по её просьбе знакомый ювелир Рэйчел покрыл серебряные части слоем платины, запечатав ядовитый металл внутри, чтобы я снова мог носить его.
Моя жизнь, да и я сам, словно украшение Лары и Николь: всё изменилось, но суть осталась прежней.
В Сеоне родился наш сын — Кри́стиан Кросс.
По законам Яфрейна он получил двойное гражданство, и, если мы решим вернуться в Касию, он всё равно будет считаться его резидентом.
Когда я в первый раз взял на руки темноволосое голубоглазое чудо, тиски, сдавливавшие сердце последние несколько месяцев, разжались. А уж когда Крис подрос и начал проявлять характер, отравляющие сомнения, что это мог оказаться не мой сын, развеялись без следа.
Совмещать ненормированный рабочий график, жизнь в чужой стране, отношения и отцовство оказалось тем ещё вызовом, но я не жалуюсь, поскольку люблю свою жизнь и все её составляющие.
Личного помощника, правда, пришлось нанять, иначе голова грозилась расколоться.
Вообще говоря, я думал о помощнице, но с такой ревнивой женой, как моя, пришлось быстро отказаться от опасной идеи. Николь и няню-то с трудом впустила в наш дом, и то потому, что хотела продолжить обучение и выбрала её сама.
Итан живой, весёлый и предприимчивый, и я ловлю себя на том, что сравниваю его с Элиотом, по которому очень скучаю. Как и по Дэйву, который задержался в Касии и довольно болезненно воспринял наш отъезд.
Ну ничего, Крис подрастёт, и мы без сомнения навестим друзей из разных миров.